Постоянные учения хорошо тренировали воинов и заставляли их тщательно следить за своим оружием (иногда оно было огнестрельным), ухаживать за своими лошадьми и в любое время быть готовыми к выполнению заданий. Историографы отмечают, что повстанческое командование разрабатывало заранее подробные планы военных операций и задачу каждой из частей, устанавливая возможно точное взаимодействие отдельных отрядов или родов войск.
Желая изобразить воинов-повстанцев как настоящих богатырей, современники писали, что их конные отряды, не боясь никаких препятствий, скакали по равнинам и возвышенностям, бесстрашно поднимались по крутизне горных склонов; они переправлялись через бурные реки, становясь на спины своих лошадей или плывя рядом с ними и держась за гривы и хвосты.
И действительно, крестьянское войско достигло необыкновенной быстроты передвижения и организованности в военных мероприятиях. [82]
Повстанческое движение не только выросло организационно, но значительно повысился и его идеологический уровень. Совет вождей гораздо четче, чем раньше, определил свои задачи и ставил себе далеко идущие цели. Политика в основном была направлена на улучшение положения крестьян, а также и горожан. Наиболее злостных представителей господствующего класса истребляли физически, оставляя жизнь тем, кто соглашался сотрудничать с восставшими. Более четко формулировали повстанцы свое отношение к минскому императору, сановникам, минскому правительству и властям в целом. В одной из прокламаций говорилось: «Гуны и хоу едят мясо и одеваются в шелка,[2] а император считает их своей надежной опорой. Евнухи все неразборчивы и глупы, а император использует их как уши и глаза. Число брошенных в тюрьмы все более увеличивается, а те, кто получил звания, и не помышляют исполнять свой долг. Выжимание податей становится все тяжелей. Народ ненавидит императора и готов погибнуть, чтобы и он погиб».
Среди других воззваний повстанцев это особенно привлекает внимание, т. к. в нем заключена целая программа и оценка феодальной аристократии, деятельности лиц, имевших полномочия правительства, какими тогда часто были сановники-евнухи, и, наконец, чиновников и лиц, обладавших званиями и ученостью. Особенно интересно то, что повстанцы сумели преодолеть свое патриархальное отношение к «отцу государства» и священной персоне «сына неба» — императору. В прокламации более или менее определенно говорится об уничтожении власти и династии Мин.
Определили свое отношение повстанцы к разным классовым группам в городе. В обращении к жителям городов четко намечено три категории: к первой относились «высшие чиновники», сюда включались и феодалы, ко второй — все зажиточные люди, в том числе и ученые, и, вероятно старшины цехов и гильдий, и богатые купцы, к третьей — простой народ, т.е. городские низы. Любопытно, что выражения покорности повстанцы прежде всего требовали от первой категории населения городов. Противоречия [83]