/ Бухарская серебряная теньга, которую русские приравнивали к пятнадцати копейкам, и сейчас находятся в обращении. Их берут за десять русских тенег и они имеются у менял. Тилла бухарского чекана, да будет ей милость [Аллаха], равную сорока бухарским теньгам, сейчас [люди] у менял берут за сто русских рублей, то есть за шестьсот шестьдесят семь тенег. Двадцать штук пятирублевых русских золотых составляли сто рублей. Сейчас за /226/ такие двадцать штук дают тысячу сто пятьдесят рублей. Каждый рубль равен шести теньгам и сорока копейкам. Каждая копейка равна четырем бухарским пулам
348[457].
Исходя из всего этого, все товары, привозимые из России, были очень дороги. Например, один алчин 349[458] подкладочного ситца раньше стоил полтеньги бухарской, [ныне] стоит сорок тенег русскими [деньгами]. Нарядные [сорта] ситца подорожали точно также. [Цена] одного алчина их поднялась до ста русских тенег, которые равнялись пятнадцати рублям. Катушка ниток для швейной машины стоила рубль, [теперь] стоит сто рублей. Нимча 350[459]сахарного песку стоил две бухарских теньги, теперь стоит сто тенег бумажными деньгами. Все остальные товары, привозимые из России, точно также стоили [дорого]. Дороговизна переросла в голод. Три-четыре года тому назад ман пшеницы в богоспасаемых вилайатах стоил сорок-пятьдесят бухарских тенег, а ныне он стал стоить двенадцать тысяч тенег бумажными деньгами. На базарах пшеницы не стало; поэтому люди забыли мерить [пшеницу] манами, а стали торговать чайраками. Бедные люди были в отчаянии и мучились, ходили озабоченными. [Цена] чайрак /190б/ мяса [поднялась до] двухсот тенег, чарйак чистого сала [бараньего] — до двадцати пяти рублей, чарйак риса — до сорока рублей, чарйак лука — до пятнадцати рублей, мешок моркови — до двадцати пяти рублей, соломенная сечка в мешках, навьюченная на один верблюд — дошла до 60 рублей; сто снопов сена стоили 120 рублей. Люди и животный мир стонали [от голода] и их стон возносился к небу. Ни в какую эпоху и ни в какие времена подобной дороговизны и голода человек не видел и не слышал, чтобы одна лепешка стоила двадцать тенег. Нимча чая стал стоить двести пятьдесят тенег. Продуктов питания, /227/ одежды и предметов домашнего обихода не было. Один кусок фаранги или ходжентский халат [стоил] тысячу тенег, один халат из китабской алачи — тысячу пятьсот тенег, один каршинский халат с шелковой подкладкой — две тысячи тенег, один халат из простой алачи — шестьсот тенег, а эти названные [халаты] раньше ценились от десяти до восьмидесяти тенег. Никто не помнил, чтобы когда-либо дыня стоила сорок тенег...