/ да благословит его Аллах и да приветствует. Мы уполномочили четверых из улемов: Мулла Кутбаддина, Мулла Шавкатулла ходжу, Мулла Музаффар ходжу, Мулла Ибадуллу чтобы они, руководствуясь велениями [Корана] и шариата, поговорили относительно религии. Мирза Насрулла, услышав эти громкие протесты, вскочил со своего места и сказал: «Пойдемте в гостиную Рахим-хана, потому что все собравшиеся ожидают нас. Его величество тоже прибудет, и все что он милостиво укажет, то и надлежит исполнить. После этих слов, он вышел [из мечети], все мы последовали за ним в Рахим-ханскую приемную-гостиную. В передней гостиной Рахим-хана /142/ стояли консул христиан с [тремя] своими помощниками и несколько человек из негодяев джадидов. Масса людей, улемов, военачальники и чиновников, собравшись, ожидали появления его величества.
Немного спустя показался его величество. Упомянутый главный казий, стоя начал читать большой и печатный лист того манифеста. Его величество стоял и все упомянутые люди тоже слушали читающего стоя. Все как будто были низкими и слабоумными, и не подумали о том, что даже слово Аллаха и священные хадисы читают сидя. А эти, не имеющие смысла слова, состряпанные несколькими вероотступниками джадидами, читают с такой церемонией, с таким безмерным произношением и уважением, заставляя при этом стоять мусульманского государя /130б/. Я испытывал большое душевное страдание, [когда думал], что благороднейший посланник [Аллаха], да благословит его Аллах и да приветствует, сидя выслушал через архангела Гавриила, да приветствует его [Аллах], божественное небесное откровение, так почему же эти слова, не имеющие смысла, все слушают стоя? Содержание упомянутого манифеста не стоило такой степени уважения, потому что оно является изобретением нескольких христиан и джадидов. В нем не было ни стихов Корана, ни слов из хадисов, а был просто набор слов о свободах. Во всяком случае, будь он Кораном, то все равно его читали бы сидя.
Короче говоря, после окончания чтения его величество вышел оттуда и направился к своему трону. Христиане и джадиды, довольные, горячо поздравили друг друга. Одну отпечатанную пачку, — тысячу или больше из тех прочитанных, но не имеющих значения листов [манифеста], они раздали каждому в руки. Люди, бывшие в упомянутом собрании, начиная с высших чинов и кончая малыми, не понимая сути дела, стали как можно скорее хватать из /143/ рук христиан [листы], их они считали своим благополучием. Среди собравшихся возникла суматоха.
Так прошла ночь. В субботу [с утра] джадиды с несколькими красными знаменами и флагами [вышли на демонстрацию]. Одна толпа шла со стороны перекрестка, подняв красные флаги, и устроила митинг на площади медресе Кукалдаш. Другая толпа тех [джадидов] шла со стороны /