До моих ушей донеслось какое-то бормотание, я понял, что — моё, и по телу побежали мурашки. Я опять подержал платок над рукой, она сказала слово, и вот — кока-кола в литровой кружке.
— Подойдёт? — промычал я.
— О да, мистер Ипс. Спасибо. — Джоанна ухватилась за кружку обеими руками.
— Иди, посмотри телевизор, — сказал я ей. — Мне нужно вспомнить ещё пару таких фокусов.
Она тихонько вышла из комнаты, держа кружку с напитком в одной руке и рыжеволосую куклу — в другой.
Что-то происходило здесь, а я не знал, что. Но раз уж я неспециально делал фокусы, и магия не вписывалась в моё мировоззрение, получается, что кто-то ещё делает это со мной, или я просто сошёл с ума за завтраком.
Сюзанна подозрительно мало распространялась о своём задании, возможно, какое-нибудь демоническое агентство заплатило ей, чтобы она обернулась против меня… Парагвайцы вполне способны на такое, даже могли бы заставить сироту подсыпать мне психотропный препарат в пищу. Возможно, и тот пересмешник тоже связан с ними — это могла быть механическая игрушка, построенная одним из этих людоедов-фашистов, всё ещё пытающимся отомстить кому-нибудь. Эти парагвайцы… но ведь, если я попробую рассказать о них, через полчаса меня посадят в психушку.
Хотя оставалась возможность, что именно я был ненормален. Помню, давным-давно моя мать говорила, что если я когда-нибудь стану работать на правительство, то или сойду с ума, или потеряю зрение, потому что правительство — не больше, чем возведённый в национальный масштаб орган самомнения.
Я посмотрел на гравировку на своих часах — по крайней мере, я не слеп. И полностью себя контролировал, когда решил спрятаться в шкафу и пореветь себе в ботинок.
Меня терзала одна рациональная мысль. Такие мысли редко решали мои проблемы, чаще — только больше запутывали меня. Может быть, пришло время сделать что-то. Я как раз пытался припомнить, куда же засунул билет на острова Веско, когда Джоанна вошла с удивлённым видом.
— Мистер Ипс? По телевизору везде только чудища.
— Хорошо, прекрасно.
Она посмотрела на меня, пожала плечами и ушла обратно.
Ладно, сейчас я не могу сбежать, из-за малышки. Так что либо я сам спятил, либо кто-то ещё пытался свести меня с ума. Реальные вещи не появляются из ниоткуда. Это была бы магия, и я снова оказался бы наедине с духами щенков и сатанинскими посланиями в рекламе обуви… Ни за что. Даже безумие лучше, чем это. Если мой рассудок безвозвратно меня покинул, тогда всё безнадёжно, и я ничего не мог с этим поделать — так что эту возможность временно можно было исключить. Но если это парагвайцы…