– Единственное, что окончательно выведет меня из себя, – это ты, если ты задержишься в этом автомобиле еще на секунду. Выходи, Зуки. – Он дернул подбородком в сторону дверцы, которую для нее открыл его водитель. Стиснув зубы, Рамон наблюдал, как она медленно выходит.
Шагая по взлетно-посадочной полосе позади Зуки, он задавался вопросом, как будет сохранять хладнокровие в непосредственной близости от нее во время полета на вертолете. Больше всего ему хотелось вытрясти из нее ответы на вопросы.
Рамон почти обрадовался, когда его водитель помог Зуки сесть в вертолет. Он наблюдал, как она усаживается на дальнее сиденье и пристегивает ремень безопасности.
Усевшись рядом с ней, он пристегнул свой ремень безопасности и кивнул пилоту.
Во время полета оба молчали, но Рамон заметил, что Зуки по-прежнему дрожит.
Через двадцать пять минут они приземлились на специально построенной вертолетной площадке в южной части сада его виллы. Увидев несколько человек на краю площадки, Зуки вопросительно посмотрела на него, но ничего не сказала.
Рамон пожимал этим людям руки, обнимался с ними и выслушивал слова соболезнования. Все это время Зуки стояла рядом с ним и молчала, сжимая в руках сумочку.
В конце концов, когда люди разошлись, Рамон направился к дому.
– Кто эти люди? – спросила она, быстро идя за ним следом.
Он стиснул зубы:
– Наши соседи и друзья детства Луиса.
Лицо Зуки скривилось от боли. Рамон снова решил, что она, вероятно, притворяется, чтобы скрыть свои истинные чувства.
Как же ему надоело женское притворство!
Ему надо выпить. Как можно скорее.
Но сначала необходимо встретиться с адвокатами.
Пройдя через террасу и прихожую, он зашагал в свой кабинет.
Там его ждали три доверенных адвоката, готовые исполнить любой его приказ. Он быстро представил Зуки адвокатам и, игнорируя их любопытствующие взгляды, сел за стол и жестом указал Зуки садиться на стул.
– Мы будем проводить совещание на английском языке. Мисс Лангстон не говорит по-испански. – Рамон поднял бровь. – Или я ошибаюсь?
Она покачала головой, села и едва заметно улыбнулась:
– По-испански я умею только поздороваться и попрощаться.
Главный юридический представитель Рамона открыл лежащую перед ним папку.
– Вас вызвали сюда, мисс Лангстон, из-за дополнения к завещанию, которое Луис составил в начале этого года.
Рамон напрягся:
– Когда это было сделано?
– В мае, четыре месяца назад. Пятнадцатого мая, если быть точным.
У Зуки перехватило дыхание.
– Что? – спросил Рамон, хотя подозревал, что уже знает ответ.
– Это было на следующий день после… – Она поджала губы. Ему больше не надо ничего знать. Он понял, что это был день после того, как она впервые посетила частную клинику.