Он не забыл, что случилось между ним и Светланой. Даже сейчас она чувствовала, что Рамон вибрирует от ярости.
Возможность узнать характер Рамона стала для Зуки своевременным напоминанием. Опыт общения с мужчинами, включая ее собственного отца, заставлял ее относиться к ним с большим недоверием. До сих пор Луис был единственным мужчиной, которому она доверяла. Она считала, что он был исключением из правил, несмотря на горькие предупреждения ее матери о мужчинах, данные ей полгода назад.
Стивен сильно обидел Зуки. Оказалось, что он встречается одновременно с ней и с другой женщиной. И она по-прежнему твердила себе, что не желает, чтобы подобное повторилось между ней и Рамоном.
Выйдя из паба на октябрьский воздух, она глубоко вздохнула. И зашагала прочь.
Сильная рука схватила ее за локоть, едва она сделала три шага.
– Куда ты собралась? – Рамон вздохнул.
Она попятилась, борясь с безумными ощущениями, охватившими ее от его близости. Он отслеживал каждое ее движение свирепым взглядом.
Она посмотрела на него в упор:
– Уже поздно.
– Я знаю, который час, – пробормотал он, подходя к ней ближе.
Она чувствовала, как слабеет.
– Мне надо идти.
Он сделал еще один шаг к ней. Она прижалась спиной к стене паба, а он уперся руками по обе стороны от ее головы.
– Да, возможно, тебе надо идти. Но ты не хочешь.
Она покачала головой, отчаянно призывая на помощь здравый смысл:
– Хочу.
Он наклонился к ней, и она увидела в его глазах золотистые искорки. От него пахло шампанским.
– Ты не можешь уйти, – сказал он. – Я еще не извинился.
– Значит, ты признаешь, что обидел меня?
Он посмотрел на ее губы. В его глазах вспыхнула страсть.
– Да, но я не собираюсь извиняться здесь.
Она делано хохотнула:
– Ты знаешь, сколько мне сегодня исполнилось. Я не ребенок.
Он коснулся рукой ее щеки.
– Я могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, прямо здесь, и ты уйдешь. Но ты можешь разрешить мне отвезти тебя домой, поскольку я дал обещание Луису, и я там принесу тебе свои извинения. Неужели ты хочешь, чтобы твой друг волновался?
Она покачала головой, стараясь не погружаться в чувственный туман при звуке его хриплого голоса и от его страстного прикосновения.
– Я большая девочка. Луис меня поймет. Ничего, кроме извинений, мне от тебя не нужно, – настаивала она.
– Ты хочешь большего. Ты жаждешь запретного, правда, Зуки?
Она открыла рот, но не произнесла ни слова.
Рамон оттолкнулся от стены, сделал несколько шагов назад и заметил разочарование на лице Зуки.
Она чувствовала, что не устоит перед искушением. Она не осознавала, что идет за Рамоном к краю тротуара, пока перед ними не остановился блестящий черный лимузин. Не сводя взгляда с Зуки, Рамон открыл ей дверцу машины.