– Хорошо, что так получилось. Твое тело само знает, что ему нужно.
Она посмотрела на него. Ее тело предавало ее, оно действительно знало, что ей нужно. Включая его.
– Прости, – сказала она, – но мне нужен…
Теперь ее предал даже мозг! Она чуть не сказала «ты».
– Ты в порядке?
Нет! Она не просто чувствовала его присутствие, она тосковала по его прикосновениям и вкусу его поцелуев.
– Я в порядке. Твой брат приехал? – спросила она, пытаясь отвлечь его от причины своего самочувствия.
– Нет. Я не могу до него дозвониться.
– О, Дрю, – тихо произнесла Бекки.
Ее тон вывел его из себя.
– Ты плохо выглядишь, – сказал он.
– Ну, я не совсем в порядке. У меня нет времени, чтобы столько спать! Несмотря на долгий сон, я чувствую себя так, будто меня прокрутили в огромной стиральной машине. Мне хуже, чем после жуткого похмелья.
– У тебя хоть раз было похмелье? – оскорбительно недоверчиво спросил он.
– Конечно, было! Живущие в Лосином Луге не принимают постриг в монахи, знаешь ли.
– Из тебя бы не вышла послушница, – сказал Дрю, и его взгляд упал на ее губы. Потом резко отвел взгляд в сторону.
– Давай поговорим об этом, – предложила она.
– О том, какой бы ты была монахиней? – удивленно спросил он.
– О том, что ты должен знать обо мне. Я обычно не веду себя так. Никогда при обычных обстоятельствах я бы не поцеловала мужчину, как было с тобой. Конечно, я теперь огорчена.
Он поднял бровь.
– Сколько бы я не была тебе благодарна, хоть даже была не в себе, не следовало так на тебя набрасываться.
Его губы дрогнули.
– Не смешно, – строго сказала она. – Мне стыдно.
– Я смеюсь не над твоим развратным поведением.
– Развратным? – взвизгнула она.
– А над тем, что ты сама призналась, что была не в себе. Никогда еще такого не слышал от людей.
– Развратное? – снова взвизгнула она.
– Прости, но, возможно, слово «развратное» хорошо описывает твое поведение.
– Неужели?
– Не все умеют точно подбирать нужные слова, как ты, – пояснил он, пожав плечами. – Люди ведут себя странно в состоянии шока. Давай забудем об этом, ладно?
На самом деле она предпочла бы выяснить, что именно он подразумевал под словом «развратное». Сам поцелуй был довольно легким, хотя она теперь сгорала от стыда. Но нельзя было показать ему, что эта тема ей интересна.
– Ладно, – неохотно согласилась она. – Но я хочу, чтобы ты знал, что я не люблю властных мужчин. Вообще.
– И никаких тайных желаний?
Да он дразнит ее! Видимо, она была еще слаба, потому что ей это нравилось. Но будет большой ошибкой показать ему свою слабость.
– Как ты сам сказал, – холодно подчеркнула Бекки, – я была в состоянии шока. Все, что я говорила и делала, чуждо моей натуре. Теперь давай забудем об этом.