Ему следовало подумать над этим. Бекки – умная девушка с типичной внешностью интеллектуалки, на самом деле она Мата Хари – соблазнительница, вытягивающая секреты из ничего не подозревающих мужчин.
Дрю только начал свой рассказ, и будто камень выпал из плотины, годами сдерживающей поток откровений. Теперь она была открыта, и ему нужно выбраться из смывающего все на своем пути потока.
– Когда мои родители погибли, мне было всего семнадцать. Я не был зрелым к своим семнадцати годам. Я плыл по течению жизни, как серфер, касаясь лишь вершины волны.
Бекки внимательно слушала. Лицо ее преобразилось. В нем появилась такая мягкость, что он забыл, как дышать. Это резко отличалось от безразличных лиц женщин из прошлого, откровенно скучавших, когда он рассказывал о себе.
Казалось, он мог бы опустить голову на обнаженное худенькое плечо Бекки и так и застыть на пару часов.
– Мои соболезнования, – тихо прошептала она, – по поводу смерти твоих родителей. Они оба умерли в одно время?
– Попали в автокатастрофу. – Он мог бы остановить свой рассказ здесь, но он продолжил. Все эти слова, остававшиеся невысказанными годами, будто рвались на волю. Будто пытались быстрее покинуть горящее здание, расталкивая друг друга и вырываясь вперед. – Они поехали отмечать юбилей своих друзей. И не вернулись домой. Приехал полицейский и рассказал, что случилось. Это была не их вина. Все из-за пьяного водителя…
– Дрю, – тихо выдохнула Бекки. Она взяла его за руку, и дамба внутри его прорвалась.
– Невозможно даже представить, кто бы еще хуже подходил на роль воспитателя для семилетнего брата, чем я в свои семнадцать.
Она сжала его руку, будто верила в него, будто хотела вернуть ему веру в себя и дать возможность продолжить рассказ.
Он откашлялся.
– Его отдали мне на попечение, поэтому… – Он расправил плечи.
– Храбрее поступка я еще не встречала, – сказала она.
– Нет, все не так, – яростно ответил он. – Храбрым можно бы его назвать, если бы был выбор. У меня его не было.
– Был выбор, – настаивала она с такой же свирепостью. – Ты сам сделал выбор. Ты выбрал любовь.
Любые слова, прервавшие его рассказ, должны были охладить его пыл. Но этого не случилось. Он чувствовал, как рушатся стены вокруг него, и еще чуть-чуть – и плотина, сдерживающая его чувства, окончательно рухнет.
– Я люблю своего брата, – сказал Дрю. – Но не знаю, понимает ли он это.
– Он же не может быть таким дураком, – парировала Бекки.
– Мне удалось закончить последний год в средней школе, а потом я устроился в строительную бригаду. Я все время был уставшим. Казалось, мне никак не удается нормально заработать. Джо не мог носить модную одежду, как другие дети. Он обижался, считал меня бессердечным монстром. Он и понятия не имеет, как я отношусь к нему на самом деле.