Почему из миллиона песен Бекки вспомнила и запела именно эту?
Именно эту песню пел его отец, когда утром нес матери кофе.
Защита Дрю окончательно пала. Он думал, что после прорыва этой плотины он станет слабым и уязвимым. Что он потеряет контроль.
Вместо этого он почувствовал зримую связь с Бекки, какой никогда не было ни с кем другим.
Вместо этого он понял, что был одинок, и теперь он почувствовал, что значит не быть одному на этом свете.
Вместо этого он слушал, как ее красивый голос парит над грохотом водопада, и чувствовал, как тает лед, сковавший его сердце. Вернулось то чувство, с которым он прыгнул в воду, чтобы спасти ее. Храбрость. На этот раз он знал, что спастись может сам.
Дрю понял, что в этот момент чувствует себя самым храбрым. Окружающая красота заставила его ощутить всю глубину своей смелости.
«Ты исцеляешься».
Это невероятно, это прекрасно. И это правда.
Когда они покинули водопад и направились к замку, наступила ночь. Дрю отдал свою футболку Бекки и теперь шел рядом с обнаженным торсом. Он с удовольствием отдал ей свою одежду. Он проводил ее до спальни, и они остановились у двери. Они смотрели друг другу в глаза, будто изнывающие от жажды путники в шаге от колодца.
Дрю прикоснулся к ее губам пальцем, и она языком почувствовала его вкус.
Бекки вздохнула в знак капитуляции, и из его груди вырвался рык желания. Он сделал то, о чем мечтал все это время.
Дрю обхватил ее плечи, привлек к своей груди и жадно впился в губы. Он страстно поцеловал ее, чувствуя нежность ее губ и языком изучая ее рот.
Он думал, что Бекки будет смущена. Но она всегда удивляла его, так вышло и на этот раз.
Этот нежный поцелуй признания, приветствия и победы перерос в нечто большее.
Это была жажда. Неугасаемое желание. Это была страсть. Это был голод. Будто природа запела свою древнейшую песнь о жажде жизни, побеждающей смерть.
Этот поцелуй отразил все его чувства. Все, что делало людей людьми: инстинкт и интуиция, сила и желание уступить, удовольствие, граничащее с болью. Дрю с усилием оторвался от ее рта и прикоснулся губами к мочке ее уха, потом к векам, щеке и кончику носа. Он поцеловал ее шею, но она потянула его назад, к своим губам.
Бекки обвила его руками, наслаждаясь твердостью его мышц. Внезапно рациональное мышление оттолкнуло его от первобытной реакции на женщину, крикнув суровое «нет!».
Ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы оторваться от нее. Она стояла, дрожа от желания, и тяжело дышала.
Разум возобладал над желанием, и он сделал шаг назад. Бекки никогда еще не выглядела такой красивой, хотя ее волосы спутались, а макияж исчез при купании. Она еще никогда не выглядела так сексуально, хотя стояла перед ним в его футболке на несколько размеров больше. Ничто не могло скрыть исходящий от нее свет. Это напомнило ему, что Бекки – не та девушка, с которой можно легкомысленно переспать. Намерения относительно ее должны быть предельно ясны.