Послав его в кабинет Орлова первым, Гуров по пути забежал к информационщикам и, отдав им карту памяти и телефонные номера, взятые из телефона Фэртона, дополнительно поручил найти информацию о некоем Бирюке, а также о Бараби Ангирдо по кличке Лекарь. Заодно попросил передать криминалистам найденную вчера зажигалку. Пообещав сделать все как можно быстрее, Жаворонков сообщил, что по вчерашним запросам их отдел уже все подготовил и только что сбросил материалы на его компьютер.
Когда Лев вошел в кабинет генерала, тот уже вовсю дискутировал со Станиславом. Сев в кресло и вслушавшись в перепалку, Гуров понял, что речь идет о Фэртоне. Как оказалось, сегодня, ни свет ни заря, из американского посольства позвонили в Министерство внутренних дел и высказали претензии по части того, что российские полицейские якобы весьма некорректно обошлись с гражданином США Джорджем Фэртоном. По мнению американцев, это выразилось в том, что оперативные сотрудники без каких-либо санкций суда и прокуратуры ворвались в квартиру близкого друга Фэртона – Засухина Вениамина, допросили Джорджа в отсутствие его адвоката, проявляя при этом откровенную гомофобию, что недопустимо для общества, которое считает себя цивилизованным.
Слушая Петра, Гуров не выдержал и от души громко рассмеялся. Тот, недоуменно замолчав, осуждающе покачал головой и досадливо парировал:
– Вот, тебе смешно, а мне шишек перепало от моего «лучшего друга»! Неужели нельзя было как-то помягче обойтись с этим педиком американским?
– О чем ты говоришь?! «Помягче»… – кипя, как перегретый самовар, вклинился Крячко. – Уж куда мягче с этим педрилой бродвейским? Мы и так разговаривали с ним, как с какой-нибудь почетной сволочью: ни грубого слова, ни намека на угрозы, ни прикола по поводу его гомосяцкой ориентации! Наоборот, когда он вышел и протянул руки, типа, застегивайте наручники, мы ему объяснили, что арестовывать его не собираемся. Сказали открытым текстом, что на данный момент не считаем его убийцей Дебирэ. А когда с собакой пошли по следу грабителей, то и вовсе отпустили его к Засухину. Так что нечего наводить тень на плетень и гнать пургу, если единственное, что с него взяли – подписку о невыезде?!
– Он что, уже в своем посольстве? – понимающе усмехнулся Гуров.
– Да, в посольстве… – досадливо поморщился Орлов. – Поздним вечером Засухин на такси приехал в американское посольство, оттуда на посольской машине к своему дому, Фэртон прямо из двери подъезда запрыгнул в это авто, и его тут же увезли к себе.
– Говорил я Леве: смоется, зараза! Надо было его в СИЗО спровадить… – Крячко в сердцах рубанул перед собой кулаком.