Хлопки выстрелов нарушили тишину зимнего леса, отчего стаи галок взметнулись в небо. Пороховой дым на несколько мгновений закрыл дорогу, по которой двигался небольшой отряд драгун. Когда серый туман рассеялся, половина всадников лежала на дороге, а остальные умчались, быстро исчезнув за поворотом дороги, и лишь эхо копыт по мерзлой земле слабо доносилось издалека.
Небольшой отряд в два десятка человек, засевший в лесу осторожно, озираясь, выходил на дорогу. Убедившись, что остальные драгуны умчались, они принялись за тех, кто остался лежать на дороге. Пленных добивали, деловито и основательно, походя, шаря по карманам и забирая оружие. Густав Лайпман, один из лесных братьев держал под уздцы лошадь, оставшуюся без хозяина. Привязывать ее к дереву не имело смысла, ибо напав на отряд, инсургенты исчезали в лесу, не дожидаясь, когда придут каратели. Через пять минут глава этой ватаги по имени Дитрих Кнопке заливисто свистнул, созывая всех, кто разбрелся по дороге, догоняя лошадей с раненными драгунами. Еще через минуту партизаны уже углублялись в лес, хрустя ветками из-под ног и осенней листвой. На лошадь, которую поймал Густав, навьючили часть трофеев, и он осторожно вел ее на поводу, следя, чтобы лапы деревьев не зацепили поклажу на узкой тропе.
- Славно сработали, - оскалившись, сказал Уве, старый друг Густава.
- До сих пор не пойму, почему эти русские едут через лес такими малыми группами.
- А что им делать, приказали, вот и едут. Но эти, небось, от основного отряда отстали. Богуслав говорил, что когда он в дозоре сидел, то видел, как тут цельный эскадрон проскакал.
- Тогда, наверное, ты прав, эти отстали. Теперь те, кто убежали подмогу вызовут.
- Ну, пока вызовут, пока доскачут, нас уже не нейдешь. Лес большой, а наши тропы чужаки не знают.
- Думаю, после сегодняшнего дела Дитрих отпустит нас на неделю по домам. Я уже соскучился по домашнему супу с потрошками. Знаешь, ведь, как моя Марта знатно его готовит.
- Еще бы. Если что позови, я мигом прибегу, - ухмыльнулся товарищ.
С Уве Густав был знаком с детства. Выросли вместе в одной деревне и ходили в одну кирху. А полгода назад, кода началось восстание в Прибалтийской губернии*, они вместе вступили в отряд Дитриха. Весь край тогда полыхнул, после памятного налета на тюрьму в Ревеле. Как будто ждали знамения свыше. С тех пор восстание в городах подавили, а его участники уже давно как переселились за Урал, а то и вовсе в Забайкалье. Но селяне, все еще промышляли на большой дороге, прячась в лесах, откуда совершали набеги на отставшие отряды и русские поселения. После нескольких набегов, отряды лесных братьев возвращались в свои селения и продолжали заниматься хозяйством, как ни в чем не бывало. Правда, ежели власти обнаруживали в деревне повстанцев, то выселяли всю деревню, но многих это не пугало, уж больно они ненавидели русских.