Я говорю, как Даниэль.
Самое ужасное, что услышанные мною слова отравили все мои хорошие воспоминания об отце. Сожалел ли он о моем существовании, когда мы вместе смотрели крикет? А когда крепко обнимал меня в аэропорту после нашего воссоединения? А как насчет дня, когда я появилась на свет?
Слезы градом катятся по его лицу. Мне больно это видеть – больнее, чем я ожидала. И все же есть еще кое-что, что я должна ему сказать.
– Не надо жалеть о том, что мы есть.
Какой-то звук вырывается из его горла. Теперь я знаю, как звучит жизнь, полная боли.
Люди постоянно совершают ошибки. Бывают незначительные – например, когда встаешь в очередь на кассу и именно впереди тебя оказывается дама с сотней купонов и чековой книжкой. Бывают средние – поступаешь в медицинскую школу вместо того, чтобы заниматься тем, чем хочешь. Порой ты совершаешь действительно крупные ошибки.
Сдаешься.
Я присаживаюсь на свой диван. Во мне больше усталости и меньше злости, чем я думала.
– Когда мы приедем на Ямайку, ты должен хотя бы попытаться. Ходить на прослушивания. И быть добрее с мамой. Она делает все, что может, и она устала, а ты перед нами в долгу. Ты не должен больше бежать от реальности.
Мама плачет. Питер обнимает ее.
Отец подходит к ним. Мама обнимает и его тоже. Все вместе, как единое целое, они смотрят на меня и жестом зовут присоединиться. Но сначала я поворачиваюсь к Даниэлю.
Он обнимает меня так крепко, словно мы уже прощаемся.
ВОДИТЕЛЬ УБИРАЕТ ЕЕ ЧЕМОДАН в багажник. Питер и родители уже уехали в аэропорт на другом такси.
Сев в машину, Наташа кладет голову Даниэлю на плечо. Ее волосы щекочут ему нос. Хотел бы он иметь больше времени, чтобы успеть привыкнуть к этому ощущению.
– Ты думаешь, у нас бы все сложилось? – спрашивает она.
– Да, – отвечает он без колебаний. – А ты?
– Да.
– Ты наконец-то со мной согласна. – В его голосе слышится улыбка.
– Твоим родителям было бы трудно это принять?
– Им бы потребовалось немало времени. Особенно отцу. Думаю, на нашу свадьбу они бы не пришли.
Наташа представляет себе этот день. Видит океан. Видит Даниэля, красивого, в смокинге. Он огорчен отсутствием родителей, и она гладит его лицо, пытаясь стереть печаль.
Как он счастлив, когда она наконец произносит: «Согласна…»
– Сколько детей ты хочешь? – спрашивает она, после того как утихает боль от этих грез.
– Двоих. А ты?
Она колеблется, но все же признается:
– Я не уверена, что вообще их хочу. Ты бы смог с этим смириться?
Он не ждал такого и отвечает не сразу:
– Наверное, да. Не знаю. Возможно, ты бы еще передумала. Или я.