После прочтения Постановления по "Беркуту" возникает естественный вопрос - почему именно КБ-1 под руководством П.Н.Куксенко, С.Л.Берия и Г.Я.Кутепова выбрано головным? Вроде бы в постановлении содержится ответ на этот вопрос - "Принять предложение КБ-1 о разработке противосамолётных снарядов-ракет и новейших радиолокационных средств управления ими, с целью создания современной системы противовоздушной обороны городов и военных объектов". Но всё равно неясно - почему руководство КБ-1 обратилось в Совет Министров СССР с таким предложением? Ведь такое предложение должно быть теоретически обоснованным и подтверждённым практическими экспериментами.
Тут имеет смысл рассказать о СБ-1 и его руководителях П.Н.Куксенко и С.Л.Берия более подробно. Спецбюро N1 было создано по Постановлению Совета Министров СССР N 3140-1026 от 8 сентября 1947 года. Текст этого постановления занимает всего одну страницу:
"Совет министров Союза ССР постановляет:
1). В целях повышения эффективности действия тяжелой бомбардировочной авиации по кораблям противника и повышения безопасности атакующих самолетов приступить к разработке комплексной системы радиолокационного наведения и самонаведения реактивных самолетов-снарядов, сбрасываемых с тяжелых бомбардировщиков по крупным морским целям (шифр системы "Комета").
2). Для общего технического руководства разработкой проекта комплексной системы "Комета" и частей, входящих в нее, организовать специальное бюро, присвоив ему наименование "Спецбюро N1 МВ".
3). Назначить Начальником и Главным конструктором Спецбюро N1 МВ Куксенко П.Н. Назначить заместителем начальника Спецбюро N1 МВ Берия С.Л.
Председатель
Совета Министров Союза ССР И.Сталин"
Вот как описывает историю возникновения СБ-1 в своей книге "Ракеты и люди" Б.Е.Черток [1]:
"Осенью 1947 года я был вызван Ветошкиным в министерство. Он был сильно взволнован и предупредил меня, что мы с ним сейчас пойдем к министру, там будет обсуждаться новое интересное предложение по системе управляемой ракеты. Я приглашен как эксперт и должен дать заключение, может ли этот проект быть реализован на базе НИИ-88 и в какой мере я со своим коллективом способен участвовать в его реализации. "Вопросов мне, Борис Евсеевич, не задавайте, там на месте ориентируйтесь сами, но имейте в виду, что опрометчивые поспешные ответы могут иметь для вас серьезные последствия".
Когда вошли в кабинет Устинова, я увидел главного инженера нашего радиолокационного института НИИ-20 Михаила Слиозберга и знакомых мне еще по работе в авиации разработчиков оптических прицелов. Устинов усадил нас всех по одну сторону длинного стола совещаний и предупредил: "Эту сторону оставим свободной. Сейчас приедут товарищи, которые доложат нам существо своих предложений. Ваше дело -- высказаться только по вопросу о научно-исследовательской и производственной базе, которая нужна для реализации".