Выйдя из экономического отдела, Клавдия Леонидовна спустилась в библиотеку. Она аккуратно развернула еще влажную, только что сверстанную статью об Индонезии, обложилась со всех сторон справочниками и углубилась в чтение. Изредка она, осуждающе сжав губы, подчеркивала какую-нибудь строку или ставила на полях «птичку».
Клавдия Леонидовна Крамская заведовала так называемым бюро проверки редакции большой газеты. Работа ее заключалась в том, что она проверяла все цифры и цитаты, все наименования географических пунктов, все точные сведения, будь то показатели рекордов токарей-скоростников или названия полотен итальянского мастера эпохи Возрождения, — словом, весь разнообразный огромный материал, приготовленный для текущего номера газеты. О ее поразительной способности вылавливать ошибки и неточности ходили легенды.
Редакторы отделов боялись ее, как огня. Когда Клавдия Леонидовна появлялась в дверях кабинета, любой сотрудник редакции испытывал томительное стеснение в груди. Приход ее обозначал, что в статье или заметке обнаружена ошибка. Определить размер ошибки по каменному лицу Клавдии Леонидовны было невозможно, и заведующий отделом, притихнув, как кролик, терпеливо ждал, пока она с достоинством сообщит ему свои соображения и станет ясно, можно ли успеть внести поправку на ходу или надо идти к начальству для неприятных объяснений.
Покончив со статьей об Индонезии, Клавдия Леонидовна сняла трубку внутреннего телефона и позвонила в иностранный отдел. Сегодня в отделе дежурил Гогуа, красивый и веселый молодой человек, недавно закончивший Институт международных отношений. Замечания Клавдии Леонидовны он выслушивал внимательно, всегда вставал, когда она входила в комнату, но в его темных красивых глазах поблескивали такие непочтительно насмешливые искорки, что Клавдия Леонидовна предпочитала во время дежурства Гогуа в отдел не заходить. К тому же она узнала, что он за глаза называет ее «Немезидой Леонидовной», что было уже просто бестактно.
Услышав в трубке добродушный и громкий баритон, Клавдия Леонидовна, морщась, отодвинула ее подальше от уха и холодно сообщила о географических «разночтениях», обнаруженных в индонезийской статье. После этого она с глубоким вздохом придвинула к себе материалы отдела литературы и искусства.
С этим отделом у Клавдии Леонидовны велась давняя и упорная война. Материалы в отделе всегда сдавались наспех, цитаты часто были не проверены, источники не указаны, вечно происходила путаница с фамилиями персонажей пьес, инициалами авторов. Вот и сейчас, пробежав глазами первый абзац, Клавдия Леонидовна заметила, что имя знаменитого итальянского скульптора и живописца Верроккьо написано без второго «к». Она исправила ошибку и, значительно подняв брови, принялась читать дальше, но тут же обнаружила, что очерк Горького «Люди наедине сами с собою» был назван «Человек наедине с собой». Это была уже такая грубая ошибка, что Клавдия Леонидовна собрала со стола гранки и, величественно выпрямившись, направилась в отдел.