Илья Ильф и Евгений Петров (Галанов) - страница 76

. А недавняя инсценировка «Золотого теленка» в московском Театре сатиры скорее укрепляет, чем рассеивает мнение об Ильфе и Петрове как о поверхностных, «веселых сочинителях». Тема денег и связанные с нею большие морально-этические проблемы отступили в театре на задний план перед жульническими проделками великого комбинатора. По этой причине, обретя вторую жизнь на сцене, книга понесла столь огорчительные потери. Постановщикам спектакля стоило бы задуматься: почему под своим первоначальным названием «Великий комбинатор» роман так долго не удавался самим авторам? Почему на первом этапе работы Ильфа и Петрова все время мучила мысль, что надо писать что-то другое. Да потому, что в «Золотом теленке», как и в «Двенадцати стульях», их волновало нечто большее, чем плутовские выходки Остапа. И это большее они не сразу сумели выразить и передать. Спектакль как бы возвращает нас на исходные позиции, к «Великому комбинатору», являясь примером хоть и влюбленного, но поверхностного прочтения книги. 1 Важные сдвиги в изучении творчества Ильфа и Петрова произошли в последние годы. Среди новых работ на эту тему отметим (частично упоминавшиеся нами) исследования и статьи Л. Гурович, А. Вулиса, Л. Ершова, А. Меньшутина, Д. Молдавского, Д. Николаева, Е. Земской, а также воспоминания А. Эрлиха, Л. Славина и др.

Итак, в «Золотом теленке» мы снова встречаем неунывающего жулика Остапа Бендера. Он как будто даже мало изменился, по крайней мере до того момента, пока вместо небольшого акушерского саквояжа с грязной индусской чалмой и афишей «Приехал жрец» не обзавелся чемоданом с миллионом. Но это, конечно, только так кажется, что он не изменился. Прежде всего, изменилась обстановка вокруг Остапа. Ему приходится действовать уже в иных условиях, чем три-четыре года назад. Страна вступала в реконструктивный период. Социалистический уклад становился безраздельно господствующей силой, полностью вытесняя частнохозяйственный капитал и мелкотоварное производство, которые в начале нэпа еще сохраняли свои позиции в нашей стране. То была, как говорил В. Катаев, «эпоха котлованов и строительных лесов, разбуженного захолустья и поднимаемой целины, эпоха чернорабочей прозы».

Ильф и Петров поднимались на леса великих строек, ездили по колхозам Украины, присутствовали на открытии Турксиба. Кипение великих дней отразилось и в «Золотом теленке». Но своеобразно. Ведь Ильф и Петров писали сатирический роман с сатирическими героями, и там не так уж много было эпизодов, которые прямо вводили нас в большую, настоящую жизнь социалистического общества. Командор экипажа «Антилопы» не любил асфальтовых и шоссейных дорог. Он отдавал предпочтение проселкам. На них еще валялись деньги, необходимые Остапу для текущих расходов. Но уже и на проселках людям его профессии все реже перепадали золотые перышки жар-птицы. Новая жизнь повсюду решительно напоминала о себе, то пролетая перед носом ошеломленных и растерянных пассажиров «Антилопы» сверкающей колонной автопробега, то в глухой пустыне ослепляя Остапа Бендера огнями Турксиба. Обобщенный образ героического времени живет и в этом романтическом описании машин автопробега, которые в столбах света мчат вперед, радостно трубя и сверкая лаковыми крыльями, и в возгласе девочки-пионерки, которая на смычке рельсов Восточной магистрали весело крикнула из глубины пустыни в микрофон: «Да здравствует пятилетка!», живет и в строках лирических авторских отступлений. Вспомним хотя бы то место в романе, когда авторы, на минуту оторвавшись от хлопот со своими суетливыми героями, заглядывают не в кабинеты геркулесовцев, не в фиктивную контору по заготовке рогов и копыт, а в черноморский порт, где днем и ночью из трюмов кораблей выгружается оборудование для Тракторостроя, и дальше, дальше скользят по необъятному небу нашей родины: «Розовый кометный огонь рвался из высоких труб силикатных заводов. Пылали звездные скопления Днепростроя, Магнитогорска и Сталинграда. На севере взошла Краснопутиловская звезда, а за нею зажглось великое множество звезд первой величины. Были тут фабрики, комбинаты, электростанции, новостройки. Светилась вся пятилетка, затмевая блеском старое, примелькавшееся еще египтянам небо».