Вот так преподнесла меня моя невеста, Торе. Самодур.
— Покушай, — она протянула эльфарке пирог с ягодой, похожей на чернику. — И ты поешь, — протянула она такой же пирог Мегги. Рабэ заставлять есть не надо было, она лопала за обе щеки копченную курицу. Они поели и хмуро посмотрели на меня. Я только пожал плечами.
— Пошли, недолго осталось.
— Ага, где-то трик, — провела мысленные расчеты Тора. — И нам надо поправить прически. — Она как-то странно посмотрела, на меня.
— Поправляйте, — не стал спорить я и остался терпеливо ждать.
Тора возмущенно задышала.
— Хозяин! — из-за спин девочек обратилась ко мне Рабэʹ.
— Девочкам надо поправить прически без Вас.
Тора с благодарностью на нее посмотрела. Видя мое недоумение, пояснила.
— Что не понятно. Надо справить нужду. Идите.
— Сейчас. Подождите.
Я вызвал малыша и объяснил ему, что нужно сделать, и тут же в стене появилась новая пещера.
— Далеко не уходите.
Предупредил их и отошел.
Через минут пятнадцать мы пошли дальше. Еще через час впереди замаячил свет. Я в предвкушении и в страхе, с тревожным трепетом в сердце, вдруг ошибся направлением и оказался совсем в другом месте, выглянул из пещеры. На сердце сразу отлегло. Я узнал дорогу, которая вела в замок отца Ирридара. Впервые, в живую, не по памяти Ирридара, я попал в заветный край. Теперь пан или пропал. Узнают меня и примут, как Ирридара, или нет, я не знал. Но Шиза успокоила.
— Успокойся. Ты, как Ирридар, прожил год отдельно, сделал карьеру на чужбине и стал настоящим аристократом. Овор тебя принял, как воспитанника. Веди себя естественно, и все будет нормально.
Грело светило. Небо было синим. На склоне горы стоял небольшой и неказистый замок. Башня, крытая деревянным тесом, почерневшим от времени и дождей, и прижавшаяся к ней невысокая стена. У подножия горы лепились домики поселения, тоже обнесенные стеной, сложенной из больших камней, над которой высились деревянные вышки. Здесь царила суровая бедность и аскетизм.
Нас заметили, и в замке раздался тревожный звук рога. Ворота открылись и из них выметнулся отряд из десятка всадников. Дежурная группа дружинников отца. Не доезжая пол лиги до нас, они остановились и вытащили луки. К нам направился переговорщик. Старый дружинник с лицом, обезображенным шрамами, с недоумением смотрел на наш отряд. Мужчина. Тролли и женщины. Он не знал, как реагировать.
— Здорово, Шрам, — обратился я к дружиннику. — Не узнаешь малыша Ирридара? Не ты ли рассказывал мне, как девок нужно уламывать.
Я с радостью смотрел на воина. Память Ирридара передала не только воспоминания, но и его чувства к людям, которых он знал.