– Да все нормально, не парься, Ной. Я нашла чем заняться, и даже без тебя у меня был суперский день. Рада, что ты повеселился этой ночью.
Я улыбаюсь, целую его в губы и взъерошиваю волосы. Морщу нос.
– Слушай, от тебя несет, как от помойки, если не сказать хуже!
Он кривится.
– Не успел принять душ. Ларри разбудил меня и сразу повез сюда.
Бросаю ему полотенце. Ной хватает его и целует меня по пути к душу. Стаскивает с себя футболку. Удивленно распахиваю глаза, пялюсь на его сильную спину, явно накачанную не только на сцене, но и в спортзале.
Ной ухмыляется и швыряет в меня свою вонючую футболку. Я морщусь, когда она приземляется прямо на лицо, мгновенно закрывая такое приятное зрелище.
Уже довольно поздно, когда мы наконец возвращаемся в гостиницу после концерта, и Ной все еще переполнен адреналином. Заказываем в обслуживании номеров бургеры и только успеваем сесть на кровать, как раздается стук.
– Быстро они, – шучу я.
Ной открывает дверь. Это Дин.
– Привет, Ной. Привет, Пенни. Наконец-то я тебя нашел. Тут у меня кое-что для тебя есть. Кажется, это все тебе, – говорит он и с натугой, ворча, втаскивает в комнату огромный черный пластиковый мешок.
Поворачиваюсь к Ною и удивленно хмурюсь. Не понимаю, зачем Дин притащил ему мешок с мусором.
– Ох, ничего себе! Спасибо, дружище!
Ной перехватывает у Дина его ношу и развязывает. Мешок забит записками и подарками, которые поклонники передали своему кумиру.
– С ума сойти! Это все за сегодня?
Дин кивает.
– Да. Они весь день подкидывали этот мусор. Подумал, вдруг ты захочешь взглянуть, прежде чем оно отправится по назначению. Я же знаю, как тебе все это нравится. По-моему, я видел даже конверты с твоим именем, Пенни, – Дин подмигивает мне.
– Письма для меня? Серьезно, что ли?
Я смотрю на мешок, словно он радиоактивный. Кто, ради всего святого, мог мне написать?
Ной поднимает мешок и высыпает все его содержимое на кровать. Белое пуховое одеяло теперь практически полностью покрыто записками и подарками. Глаз выхватывает в этой груде рисунок, и я беру в руки листочек. Это портрет Ноя, сделанный обычной шариковой ручкой. Невероятно детализированный, точный и живой: каждая черточка, даже ямочки на щеках тщательно вырисованы синими чернилами.
– Ух ты, какие у тебя талантливые поклонники! – затаив дыхание, с восхищением говорю я.
– Эй, погляди-ка, – зовет меня Ной. – Это тебе.
Он пододвигает ко мне бледно-желтый конверт размера А4. Нерешительно снимаю заклеивающую его липкую ленту. Чувствую нервный трепет – что там может быть? Кто мог послать мне это письмо?