– Можете посмотреть, как люди входят в зал – иногда это весьма забавно, – предложила она.
Бинокль оказался отменный, видно было выражения лиц входящих: вот они оглядываются, ищут свои места, встречают знакомых, смеются и разговаривают… вон отец пошел…
Как – отец?! Не может быть!
Он только что купил программку, пошутил с девушкой, продающей их, затем подошел к ожидающей его даме и обнял ее за талию. На ней было черное платье, очень открытое – видно ложбинку в декольте, и крупным планом – рука отца на ее груди. Женщина что-то сказала, улыбаясь, он наклонился и быстро поцеловал ее в щеку; затем они прошли в бельэтаж и сели в третьем ряду. Тут все расплылось перед глазами, и Луиза резко отвернулась. На мгновение ей показалось, будто шею сжимает чья-то ледяная рука и сейчас она потеряет сознание. Желание оглянуться еще раз и убедиться – да нет, показалось! – боролось со страхом быть узнанной. Это был он. Она вспомнила, как мать говорила по телефону: «Папе никогда не дают отпуск…» А вдруг он ее увидит?! Люди всегда рассматривают тех, кто сидит в ложах. Правда, бинокля у него нет, и он никогда не берет их в прокате – говорит, от них никакого толку. Луиза медленно оглянулась. Стелла забрала бинокль, но и невооруженным глазом было видно, как они склонились над программкой. Она отвернулась к сцене и подперла голову рукой, скрывая лицо. В антракте можно упросить Питера прогуляться снаружи, так безопаснее. Однако до того придется сидеть неподвижно, пряча лицо, и вести себя, как будто ничего не происходит. Еще одна головная боль: делать перед Роузами вид, что все в порядке…
– Ты вся дрожишь. Тебе холодно? – спросила Стелла.
– Немножко. Можно я позаимствую накидку?
Питер протянул ей мамину шаль, и Луиза набросила ее на плечи, хотя ей было жарко.
– Наверное, я хочу, чтобы поскорее началось, – оправдалась она.
– И ваше желание исполнилось, – прошептала миссис Роуз – свет в зале начал медленно гаснуть.
Остаток вечера казался кошмарным сном, только длился дольше. В первом акте она пыталась сосредоточиться на игре актеров, однако осознание того, что он сидит тут, совсем рядом, смотрит ту же пьесу вместе с неизвестной дамой, в которую, по всей вероятности, влюблен (иначе с чего бы он стал врать матери про отпуск?), слишком сильно поглощало ее внимание.
В антракте решили размяться и пройтись. Сообразив, что они пойдут к бару в бельэтаже, где есть риск столкнуться нос к носу, Луиза отказалась под предлогом тщательного изучения программки. Когда все ушли, она забилась в дальний угол, обдумывая лихорадочные планы побега. Денег с собой нет – значит, такси взять не получится. У тети Анны тоже может не быть денег; ее и самой может не оказаться дома. Притвориться больной? Тогда кто-нибудь один непременно повезет ее домой, а ей совсем не хочется портить вечер ложью. Им вообще ничего нельзя говорить… Разболелась голова, захотелось в туалет, но она не знала, где он находится, и, боясь на обратном пути столкнуться с ним, решила остаться.