Бакли взмахом руки остановил ее речь. Из блюда с южными фруктами, стоящего перед хозяйкой дома, взял виноградинку.
– Святая дюжина… Ты, красавица, не за того меня принимаешь. Я – Могер Бакли, разве не ясно?
Он бросил ягодку в рот, а из блюда взял персик.
– Что могут семнадцать человек, скажи мне? Это – не число. Вот, скажем, рота…
Бакли подбросил персик на руке, будто пробуя его вес. Надкусил.
Тонкая бровь Айры-Медеи двинулась вверх.
– Вы пришли ко мне, славный, чтобы купить вооружение для целой роты? Это очень…
– Очень мало, красотка. Очень мало.
Бакли бросил огрызок персика назад в блюдо, утер губы рукавом, взял апельсин. Покрутил в руке, перекинул из ладони в ладонь. Взял еще один.
Айра-Медея качнула головой:
– Если вы достаточно богаты, чтобы купить столько очей, то обязаны знать, по какой причине я не могу их вам продать.
Она протянула Бакли краснобокий персик:
– Угощайтесь, славный.
– Ты до сих пор не уловила, красавица.
Он взял с блюда еще апельсин, и еще. Поймал момент, когда глаза южанки сверкнули пониманием. Четыре апельсина. И в зрачках женщины полыхает огонь: яркий, ненасытный – алчность. Вот так-то! Почувствуй желание, сука! Стань полезной!
Бакли придвинул к себе целое блюдо.
– Я так голоден, красавица. Проглотил бы все!
Айра-Медея ошалелым взглядом ласкала блюдо. Видно было: она считает фрукты. Десять, пятнадцать, двадцать… Протянула руку, тронула один, оставила… Но вот южанка моргнула пару раз, и огонь пропал, она овладела собой.
– Мне следует поговорить со своим поставщиком фруктов.
– Конечно, сладкая. Поговори, поговори.
– И потребуются гарантии, что вы владеете тем, что обещаете.
Бакли протянул южанке вексель. Дал время прочесть сумму и название банка.
– Деньги класса «большие» – самое эффективное средство против живой силы противника.
Он сгреб ладонью браслет с очами и компактный самострел, поднялся на ноги.
– Приятно было поболтать с тобой. Еще увидимся.
* * *
Слежку они заметили на Купеческом спуске. То есть, заметил Бакли, а Шестой пялился в небо. С Дворцового острова взмывали шутихи и рассыпались искрами над Престольной цитаделью. Все прохожие задирали головы, глазели на фейерверк, кто-то даже несмело покрикивал: «Слава Янмэй!..» Шпион сделал ошибку: не смотрел вверх, как все, а под шумок решил подкрасться поближе. Вот Бакли его и приметил.
Взял Шестого за локоть, повел по спуску. Шестой бурчал про долбанные праздники и сучьи коронации. Бакли втащил его в двери искровой мастерской.
– Слава императрице, хозяин!.. – крикнул Бакли и получил в ответ:
– Да черт ее знает… может, и слава…