– Но это все еще не объясняет, почему первым за это дело взялся Мелдон. Откуда он знал Толливер?
– Не уверена, что это имеет отношение к делу, – рявкнула Сприсслер, которая выглядела так, будто сейчас перепрыгнет через стол и вцепится Мейс в ногу.
– А я думаю, что имеет. И чертовски уверена, что ФБР тоже так подумает.
– Они были друзьями, – произнесла Хэмилтон после нескольких секунд напряженной тишины.
Перри подняла бровь.
– Очень хорошими друзьями, – уточнила Хэмилтон.
– Ясно. А Джо Кушман об этом знал?
– Не подтверждая и не отрицая ваши слова, исключительно гипотетически могу предположить, что нет.
– Но потом они разошлись, – заметила Мейс.
– У жены Джейми обнаружили рак груди, – сказала Петрочелли. – Давайте просто скажем, что он поступил правильно.
– Мы удивились, когда он переехал в округ Колумбия и стал прокурором, – добавила Хэмилтон. – Но в каком-то смысле мы его поняли. Ему хотелось начать все с чистого листа.
– Мы были потрясены, услышав о его смерти, – сказала Сприсслер.
– Не вы одни, – ответила Мейс.
Она задала еще несколько вопросов, не узнала больше ничего полезного и направилась обратно на станцию. Хорошо наконец-то понять, что связывало Мелдона и Толливер, но, на взгляд Мейс, это никак не продвигало расследование. Она присела в зале ожидания. Похоже, они вернулись на круги своя, а время на исходе…
Рой уже два года не заходил в С-10 – зал судебных заседаний, где возбуждались обвинения перед Высшим судом округа Колумбия, в котором Капитана должны были судить за убийство. Зал был переполнен, поскольку в С-10 проходили слушания всех обвинений, от довольно мелких до самых серьезных преступлений. Ответчики, которых не содержали под стражей, сидели со своими адвокатами в зале и ждали, когда назовут их дело. Ответчиков, уже сидевших в тюрьме, держали в соседней комнате до того момента, когда наступит их очередь предстать перед судьей.
Рой уселся на одну из скамей. Оглядевшись, заметил, что многие ответчики болтают друг с другом. С-10 – хорошее место для криминальных встреч, подумал он. Когда Кингман был общественным защитником, он не раз оттаскивал своего парня от его кореша, поскольку те прямо перед судьей сговаривались об очередном преступлении.
Рой подозревал, что его слушание будет названо первым, по одной понятной причине. И эта причина вошла без минуты в десять, за шестьдесят секунд до звонка, возвещающего о начале действа. Мона Данфорт оделась для битвы в темно-синий костюм «Шанель», дополненный платком в кармашке, трехдюймовыми каблуками и поджатыми губами. Ее золотистые локоны сочились запахом лака для волос, как порезанный палец – кровью.