— А Еременко где?
— Недалеко.
— Вы без нее?
— Да.
— Садитесь.
Светить Полину мне совершенно не хотелось. Свою роль она уже выполнила. Если что, хотя бы она уйдет. Андрей Андреевич нажал на кнопку, машина плавно тронулась.
— Здравствуйте, товарищ Горский.
— Здравствуйте, товарищ Громыко.
— Мне сказали, что у Вас есть письмо для меня.
— Да, Андрей Андреевич. Оно у меня. — я достал «сопроводилку» и передал ее Громыко. Он усмехнулся: узнаю старую школу! Залез в карман и вытащил «Паркер», расписался и вернул мне бумагу. Я передал пакет. Он быстро вскрыл его и стал читать. Сложил письмо и положил его в конверт.
— Он считает, что сможет реабилитироваться, после всего того, что о нем сказано? Это наивно! Чем чудовищнее ложь, тем в нее легче верят.
— Насколько я понял Верховного, он не собирается оправдываться. Во всяком случае, в фильме нет ни одного слова об этом.
— Вы его видели?
— Конечно. На задание не идут не подготовившись. Я — разведчик, а не дипломат.
— В данном случае, вы — военный дипломат. Поэтому сразу возникает встречный вопрос: то, что получит Сталин, мне понятно…
— Вы неверно расставляете акценты, товарищ Громыко! Получит не Сталин, получит Советский Союз.
— Хорошо, получит Советский Союз, а что получит наш Союз.
— Идеологию для населения, веру в партию и новую технологию. Одно обладание «машиной времени» дорого стоит. Тем более, что феномен до конца не изучен, и, возможно, обладает возможностью настройки. В нашем времени у нас недостаточно приборов и оборудования, для того, чтобы полностью изучить его. На это уйдут десятилетия.
— Убедительно. — сказал Громыко после некоторой паузы. — В плане идеологии и веры в партию у нас, действительно, наблюдаются большие проблемы. Но, есть два мнения по этому вопросу: одно, которое высказали Вы, второе, что необходимо до конца отказаться от репрессий и прошлого. Так сказать: покаяться и начинать строить новое общество, без насилия.
— Как только Вы это сделаете, государства не станет. Вся история человечества говорит о том, что государство — это аппарат принуждения. Вы сейчас говорите о гуманистическом обществе, а Вашу родную Белоруссию топчет враг. Это здесь война кончилась! А там Хатынь еще не состоялась. И в Ваших руках возможность спасти ее.
Все замолчали.
— Андрей, я тебе говорил, что Он прислал за помощью. И права отказать ему в этом, у нас с тобой нет.
— Нет. Но мне страшно! Понимаешь, просто по–человечески страшно, что может произойти. Хорошо, я поддержу тебя.
— Высадите меня у метро, пожалуйста. — подал я голос.
Хвост я обнаружил сразу. Интересно, где попытаются взять? Гонки по городу пока выиграл я, от хвоста я оторвался.