– Да, месье.
– Подождите минутку, я хотел бы передать ей записку… Надеюсь, вы приготовите баронессе что-нибудь такое, что поможет ей восстановить силы. И позаботьтесь о том, чтобы все было красиво, прошу вас. С момента моего появления на свет в этих стенах впервые находится новорожденный. Это событие нужно отпраздновать как следует…
Полчаса спустя доктор Малар, забираясь в свою повозку, увидел подбегающего к нему маркиза.
– Дорогой доктор, опасность уже позади? – выпалил Эдмон. – Ребенок и его мать здоровы?
– Да, вы можете ни о чем не беспокоиться. За баронессой приглядывает повитуха, а вечером я заеду, чтобы еще раз ее осмотреть.
– Очень хорошо, благодарю вас.
Эдмон уже отошел от дома, когда с крыльца его позвала тетя Каролина. Кружевной чепчик криво сидел на ее седовласой голове, однако на лице ее читалось ликование.
– Племянник, не убегайте! И не заставляйте меня спускаться по этим ступенькам: я всю ночь бодрствовала у кровати Амелии! Идите же сюда, поцелуйте меня!
Маркиз подошел к тете и крепко прижал ее к своей груди. Он был не в силах говорить, но выслушать ее ему пришлось.
– Завтра вы придете, Эдмон, чтобы посмотреть на этого чудного малыша, – сказала она. – Боже мой, какое же это тяжелое испытание – роды! Согласитесь хотя бы на то, чтобы я показала вам ребенка в большой зале.
– Может быть, завтра, Нани, может быть.
* * *
Жанна вырвала Амелию из объятий целительного сна, поставив у ее кровати тяжелый поднос, от которого исходил приятный аромат кофе. Молодая женщина, все еще сонная, спросила:
– Где мой ребенок? И тетя Каролина?
– Ваш сын спит в соседней комнате, баронесса; повитуха не отходит от него. Месье попросил меня поздравить вас и проследить за тем, чтобы вы хорошо отдохнули.
Жанна улыбнулась. Она окинула поднос удовлетворенным взглядом. Все было сделано как надо. Она позаботилась о том, чтобы все это выглядело аппетитно и изысканно: кружевная салфетка, чашка из английского фарфора, расписанная ландышами и нарциссами, сырники со смородиновым желе, румяные бриоши и горшочек со сливочным маслом.
– Куриный бульон пока не готов, поэтому я принесла вам завтрак, – добавила она.
Амелия была восхищена увиденным и поняла, что проголодалась. Она хотела поблагодарить служанку, но тут ее внимание привлекла одна деталь. В узкой изящной вазе стояла, чуть наклонившись, распустившаяся красная роза. Рядом лежал голубой конверт.
– Розу и письмо передал для вас маркиз, – пояснила служанка.
– Спасибо, Жанна. Можете меня оставить, я с удовольствием поем.
Оставшись одна, Амелия блаженно вздохнула. Окно было открыто, и ей были видны ближние холмы и верхушки растущих вдоль ручья ясеней. Утреннее небо было нежно-серым. До нее доносилось пение дроздов и синиц.