Бедного ребенка продолжали возвращать прямиком в его домашний ад.
В шесть вечера мы выгнали Вика с работы, но сами оставались еще до половины десятого, заканчивая ознакомление с остатками документов по Уилкинсам, и к тому моменту я серьезно размышляла, не пора ли вскрыть кофейную капсулу, чтобы взбодриться чистейшим кофеином, – правда, при этом вяло дремала на стуле, пока Стерлинг и Эддисон все прибирали. Я вела себя очень плохо, ведь Брэндон спал не больше меня. А когда все-таки попыталась помочь, он щелкнул меня по руке канцелярской резинкой.
Эддисон повез меня к себе, и для поддержания бодрости мы всю дорогу спорили. Нам частенько приходилось страдать от недосыпа, особенно расследуя новое дело, и мы придумали трюки, способные поддержать нас в состоянии бодрствования. И все-таки мне стало значительно спокойнее, когда мы затормозили около его дома.
Квартира Эддисона выглядела обезличенной, даже отчасти нежилой. Приходилось выискивать признаки, придающие ей жилой вид: потертости на черном кожаном диване, мелкие выемки на журнальном столике, где он слишком сильно пинал его, страстно следя за перипетиями бейсбольных матчей. Честно говоря, похожим на дом его жилище делали только подарки. Прия подарила ему обеденный стол, заставив его помочь ей спасти эту мебель из закрывшегося мексиканского ресторана. Яркая и беспорядочная мозаика столешницы служила единственным цветовым всплеском в его квартире. Прия также сделала серию фотопортретов специального агента Кена в его странствиях, и теперь они окружают большой телевизор[13].
А под упомянутым специальным агентом Кеном имеется в виду плюшевый медвежонок, одетый в крошечную ветровку с эмблемой ФБР. Эти фотографии прекрасны сами по себе – черно-белые композиции, привлекающие внимание к мелким деталям и светотени, – но игрушечный Кен узнается безошибочно, и мне он очень симпатичен.
Мы познакомились с Прией Шравасти восемь лет назад, когда серийный убийца, чьими жертвами становились исключительно шестнадцатилетние девушки, убил ее старшую сестру. Три года назад сама Прия уже была на пороге семнадцатилетия. А теперь она живет в Париже, посещает университет, но за годы расследования тех преступлений мы так сроднились, что наша группа практически удочерила ее. Она стала также лучшим другом Эддисона; несмотря на разницу в возрасте, их объединили боль и гнев, вызванные пропажей их сестер.
Независимо от того, как давно похитили Фейт, Эддисон до сих пор страдает от пропажи своей младшей сестры. В его доме не заметишь ее снимков, но там вообще нет никаких фотографий, кроме игрушечного спецагента Кена. Эддисон защищает дорогих ему людей, пряча их снимки в тайники подальше от чужих глаз, где только сам он может посмотреть на них при желании. Только на работе фотографии Фейт и Прии открыто стоят рядом, напоминая ему, почему он выбрал стезю спецагента и почему она так важна для него.