– Да, придется ответить на вопрос, почему мальчик бесится до такой степени из-за того, что кто-то помогал ему сменить штаны, – поддержал меня Эддисон.
– Может, в школе возникли вопросы. Допустим, кто-то спросил его родителей…
– Вероятно, его мать, – вставил Миньон, – миссис Джефферс не работала.
– … и, разумеется, его мать могла ответить, что он просто стесняется своего тела и с годами у него это пройдет.
– Но если кто-то задавал такие вопросы, значит, они беспокоили его, и в итоге он, вероятно, сделал отчет.
– Но как перейти от столь неопределенного отчета к убийству?
– Пока не получим ответ из социальной службы, не узнаем, был ли отчет столь неопределенным, – напомнила я Миньону. – Они же могли устроить проверку, может, даже провели обследование. Далеко не очевидно, какому именно насилию мог подвергаться мальчик.
– Знаете, я отчасти надеялась, что новый член группы поможет вам с Эддисоном отделаться от этой привычки, – с подчеркнутой медлительностью произнесла возникшая на пороге комнаты Симпкинс, – а вместо этого вы еще втягиваете в свой круг полицейских.
– Групповое мышление бывает полезным средством, если им не злоупотреблять, – спокойно парировала я.
Симпкинс не поощряла такую степень взаимозависимости агентов в своих группах. Они с Виком иногда спорили об этом, особенно после того, как она промучилась с нами тот месяц, когда Вик лежал в больнице.
– Вашей версии не хватает определенности, – после значительной паузы заключила Дрю.
– По-моему, нужно связаться с социальными работниками, – ответила я. – Когда ребенок в семье подвергается сексуальному насилию, обычно верным подозреваемым бывает отец, но наш неизвестный мститель, очевидно, располагал сведениями, чтобы покарать мать. Он мог узнать об этих обвинениях или даже иметь доступ к самим документам. То есть, вероятно, надо искать среди сотрудников Социальной службы.
– Или среди их знакомых.
– На ваш взгляд, агент Симпкинс, кто-то мог проявить такую вопиющую неосторожность? – в беспокойстве повернувшись в ней, заметил Эддисон. – Того, кто выбалтывает такие секреты, ожидало бы весьма срочное увольнение.
– Возможно. Или, возможно, секреты выбалтывались лишь одному субъекту.
– Даже в таком случае их все равно сочтут соучастниками, – заявила я. – Эти убийства попали в горячие новости, пусть и без подробностей, но фамилии-то известны. Даже если в системе завелся самостийный убийца, остальные должны осознавать, что это не простое совпадение. Если они способствовали ему, то попросту постараются защитить коллегу, тем самым по-прежнему помогая убийце.