– Любимая, я никогда себе не прощу, если буду сидеть здесь, оберегая свою шкуру, в то время как там гибнут наши товарищи.
И, крепко поцеловав её в губы, нырнул в палатку. Сам не знаю, что подтолкнуло меня быстро натянуть на себя немецкую форму. Взял «люгер» и «шмайссер» с запасным рожком, на пояс повесил нож. На выходе из палатки путь мне преградил Медынцев.
– Товарищ Сорокин, это что такое?! Вам же… Нам с вами приказано никуда отсюда не отлучаться. И почему вы переоделись в гитлеровца?
– Василий Карпович, я думаю, вы меня уже успели изучить и понимаете, что не в моих правилах жаться в сторонке, когда товарищи идут на боевое задание. А форма… Подумалось, может пригодиться.
– Да что вы один-то там сделаете?! Ваше появление ничего не решит, а шальную пулю схлопотать – легче лёгкого!
– Товарищ Медынцев, все мы ходим под Богом. А если не пойду, как буду своей невесте в глаза смотреть?
Стоявшая рядом Варя после этих слов кинулась мне на шею, а я, прижав её к себе, подумал, что как-то пафосно получилось. Но время такое, героические свершения зачастую подкреплены лишь голым энтузиазмом, как тот же Павка Корчагин надрывался на строительстве узкоколейки. Или вон бойцы в атаку шли с именем Сталина на устах, и ведь правда готовы были отдать за него свою жизнь. Так что не я первый, не я последний.
Нагнать отряд удалось, к счастью, до того, как арьергард скрылся в болотах. Замыкающим с жердью в одной руке и факелом в другой шёл тот самый Леонов, которому пришлось извиняться перед Варей за «немецкую подстилку». Заслышав, что его догоняют, бросил жердь и направил ствол ппш в мою сторону.
– Свои это, Леонов! – негромко крикнул я. – А то ещё пальнёшь сдуру.
– Вы!.. Вы что тут делаете, да ещё в немецкой форме? Вы должны находиться в лагере и ждать отправки на Большую землю.
– Чем вам моя форма не нравится? А на Большую землю я ещё успею, а пока решил вот помочь товарищам разворошить это осиное гнездо. И не старайтесь, товарищ Леонов, вернуть меня не получится.
– Я вынужден доложить командиру отряда.
– Докладывайте, но и он меня не остановит.
– Да хрена лысого получится доложить, тут можно идти только цепью. Когда выберемся на сушу, тогда доложу. А пока держитесь за мной.
Только мы двинулись догонять отряд, как сзади послышалось шлёпанье по воде. Обернулся – Медынцев. В отличие от меня переодеваться он не стал либо просто боялся потерять драгоценные секунды.
– Чёрт, чуть снова не свалился в омут, – сказал он недовольным голосом. – Хорошо, недалеко ушли, по факелам ориентировался… Ну что вы так на меня смотрите, Леонов?! Не мог же я оставить своего подопечного без присмотра. Буду следить, чтобы без нужды не лез на рожон.