– Та женщина настаивает, что Роберт был на борту, но я думаю, что нам нужно установить наблюдение за ним, – произнесла она еще в дверях. В ее голосе слышались волнение и усталость, а одежда была мятой после долгой поездки.
Нэш постарался говорить как можно тверже:
– Почему Плуффэ не знал о них?
Она пристально посмотрела на него, застыв на месте, будто ее превратили в камень.
– Ты говорил с ним?
– Да.
– Теперь он знает о них? – медленно спросила она, как бы пытаясь оттянуть момент, когда ей придется услышать ответ.
– Нет, – соврал Нэш. Он понятия не имел, как она отреагирует, если узнает, что Плуффэ уже позвал людей, чтобы разобраться с ней, или что теперь расследованием руководит Плуффэ.
– Но если ты не дашь мне убедительного объяснения, почему Плуффэ нужно было держать в неведении, я подниму трубку прямо сейчас и расскажу ему все.
Она нервно провела языком по губам.
– Ты так не думаешь.
– Ты понятия не имеешь, что я думаю. Начинай говорить. Сейчас.
Патриция вздохнула и рухнула в кресло напротив Нэша. Когда она наконец заговорила, ее голос срывался от напряжения.
– Я не рассказала Плуффэ о пятерых подростках, потому что у меня не было разрешения снова использовать сыворотку.
Он напрягся.
– Что ты имеешь в виду под «снова»?
Она разглядывала свои руки, избегая смотреть ему в глаза.
– Мы с Лили однажды уже дали сыворотку группе подростков. Десять лет назад, вскоре после того, как впервые получили ее.
– Почему я не был в курсе этого?
Она немного помолчала, словно раздумывая, стоит ли раскрывать все карты. По тому, как Нэш посмотрел на нее, Патриция поняла, что у нее нет выбора.
– Тогда мы впервые проводили эксперимент, и у нас была определенная свобода действий, так что мы могли продвигаться вперед, не дожидаясь официального одобрения от кого-нибудь из вышестоящих.
– Другими словами, у тебя не было разрешения делать это и в первый раз тоже. Почему вообще вы с Лили решили, что это хорошая идея?
– У нас не было времени. И мы отчаянно нуждались в ответах.
Она умоляюще посмотрела на него.
– Ты еще не понял? Мы с Лили завербовали этих подростков, чтобы они помогли нам найти Сэм.
* * *
Холодная кожа, которой был обтянут диван в комнате Брандта, заскрипела, когда Сабрина села между Гэбби и Зи. Джастин и Эндрю устроились по бокам, на подлокотниках дивана – так приказал Брандт, как только они вошли в дом. Он тут же отобрал у них телефоны, отказываясь поведать свою историю, пока они не подчинятся. Он сказал, что они не могут доверять Патриции и не должны выдать ей, что пошли к Брандту. Конечно, Сабрине не хотелось этого делать. Какую бы близость она ни чувствовала к еще одному «пропащему», это не меняло того факта, что именно его подозревали в нескольких убийствах. На самом ли деле он хотел защитить их от Патриции? Или собирался сделать с ними то же самое, что он сделал с Девоном Уорнером, Лили Карпентер, а может, и с кем-то еще? Но им нужны были ответы, и это был единственный способ их получить.