– Можно войти, Ядвига Калистратовна?
– Зачем спрашивать?! – ответила старуха, перекрывая голосом телевизор. – Заходите, но я смотрю сериал.
– Я с вами посмотрю.
– Тогда сидите тихо, сейчас начнется самое главное!
– Про любовь? – без интереса спросила Ольга.
– Про то, как она любила мужа, а он ее в тюрьму посадил.
– Я видела этот фильм.
– Не врите. Вы не могли его видеть, – безапелляционно заявила старуха. – Это премьера.
– Да нет же. – Ольга улыбнулась и показала рукой на экран. – Я точно помню этот эпизод и эту актрису, ее фамилия Волкова.
– Азалия Волкова, она очень много снимается.
– Но я видела фильм, где ее уже сажали в тюрьму.
– Это – в другом фильме.
– Два фильма про тюрьму с одной и той же актрисой снимать не будут.
– Будут! – Ядвига Калистратовна метнула на Ольгу испепеляющий взгляд. – Для чего вы явились в мою комнату? Чтобы мешать мне смотреть сериал?
– Простите. – Ольга подняла с пола кота и посадила к себе на колени.
Кот заурчал, и на лице старухи появилась улыбка. Не отрываясь от телевизора, Ядвига Калистратовна сказала:
– Погладьте Марсика, приласкайте. Видите, как он ластится.
Ольга погладила кота по спине, почесала за ухом. Ядвига Калистратовна умиротворенно вздохнула:
– Это – любовь…
Переведя взгляд на экран, Ольга спросила:
– Сколько лет она отсидела?
– Кто? – рассеянно поинтересовалась старуха.
– Азалия Волкова. То есть ее героиня.
– Десять.
– Надо же! А выглядит так, как будто из Турции прилетела.
– Хотите окончательно испортить просмотр? – подозрительно кротко осведомилась Ядвига Калистратовна.
– Простите, не хотела.
Между тем бородатый фотограф предложил Волковой руку и сердце:
– Выходи за меня замуж.
Та взяла его за пуговицу и невпопад сообщила:
– Ты тоже мне очень нравишься.
– И все? – Ее партнер хотел разозлиться, но на проживание роли не было времени.
– Я была замужем за человеком, которого очень любила, а он меня предал, – проговорила Азалия.
– Вот глупая! – Ядвига Калистратовна схватила пульт и прибавила звука: – Соглашайся, малахольная! Забудь про своего дурака!
Азалия Волкова решила по-своему:
– Девушкам обычно дают время подумать…
После чего фотограф расстроился и ушел.
– В каком возрасте ее посадили? – спросила Ольга.
Не чувствуя подвоха, старуха ответила:
– Лет в тридцать.
– Какой надо быть идиоткой, чтобы в сорок лет считать себя девушкой. Думать нечего, ее время прошло.
– Подите прочь, Ольга! – Ядвига Калистратовна выкинула руку в указующем жесте. – Прошу вас выйти за дверь!
Испуганный Марсик спрыгнул с коленей и спрятался под телевизором. Проследив за ним взглядом, Ольга вдруг уставилась на экран и растерянно проронила: