Я на мгновение встречаюсь с ним взглядом, а потом смотрю вдаль, на небо, которое чуть не выдало мои секреты. И все, что мне остается, – сдерживать слезы.
Когда я захожу в свою комнату и закрываю дверь, то понимаю, что могу наконец быть собой. Трясущимися руками снимаю со стены календарь и сажусь с ним на пол. Как я могла перестать считать? Неужели я проснулась однажды утром и даже не подумала о том, сколько прошло времени? Неужели перед сном я перестала вспоминать о Тренте?
Листаю календарь назад, ко дню номер триста шестьдесят пять, который я никогда не забуду. Ставлю палец на следующую дату, но он так дрожит, что я не выдерживаю и даю волю слезам, с которыми боролась всю дорогу домой. Внутри поднимается мучительное чувство вины.
Как я могла сбиться?
Вытираю глаза и стараюсь сконцентрироваться на пустых квадратиках – на днях, в которых уже не было Трента. Я отслеживала каждый, потому что только это помогало мне не отпускать его. Я всегда должна была помнить, сколько времени прошло. Нужно сосчитать снова…
– Что ты делаешь? – спрашивает Райан.
Я даже не услышала, как она вошла. Завидев слезы, сестра сразу бросается ко мне:
– Что случилось?
Роняю календарь, закрываю лицо руками и всхлипываю.
– Куинн, милая, что такое? – Ее голос полон сочувствия, от которого мне становится еще хуже.
Поднимаю взгляд на Райан.
– Я… – Снова ощущаю ком в горле. – Я не помню, сколько дней назад он умер, я сбилась со счета. Я забыла, и теперь нужно…
Делаю прерывистый вдох, а затем начинаю беззвучно трястись в рыданиях и прячу лицо в ладонях.
Райан обнимает меня и кладет подбородок на плечо.
– Ш-ш-ш… Все хорошо, все хорошо, – повторяет она.
Как же я хочу ей поверить!
– Тебе и не нужно их считать, – ласково произносит сестра.
Я горько плачу и прижимаюсь к ее груди. У меня нет сил ответить.
– Не нужно, – Райан мягко отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза. – И это не будет значить, что ты по нему не скучаешь и не ценишь все, что было между вами.
Сжимаю губы, мотаю головой. Она столько всего не знает.
– Да, не будет, – на этот раз тверже говорит она. – Твоя боль со временем уйдет, и это нормально. Тебе можно снова быть счастливой. – Она делает паузу. – Тебе можно снова жить обычной жизнью. И это не предательство по отношению к Тренту. Он бы и сам этого хотел.
Слышу его имя и вновь заливаюсь слезами.
– Почему ты плачешь? – спрашивает Райан. – Из-за того, что забыла считать дни? Или из-за Колтона? Последние две недели вы каждый день вместе, и знаешь, ты выглядишь счастливой. И ты не должна чувствовать себя виноватой из-за этого.