После первого и такого ужасного рабочего дня я не собиралась появляться в закусочной, поскольку не видела смысла проводить лето в компании людей, которым не нравлюсь и которые даже не пытаются это скрывать. Но за ужином в тот вечер, состоящим из отварных початков кукурузы, жареной картошки и гамбургеров, приготовленных на гриле, – наш первый по-настоящему летний ужин – мой план столкнулся с непредвиденными препятствиями.
Джелси ненавидела теннис. Пока она жаловалась на его глупые правила и на то, какие недалекие все в ее теннисной группе, а Уоррен пытался ввернуть в рассказ, что теннис придумали во Франции в двенадцатом веке и что потом он приобрел популярность при дворе Генриха Восьмого, я тихо ела кукурузу и выжидала момент, чтобы вмешаться в разговор и объяснить, что преимущества работы в закусочной несомненны, но все же летнее время можно провести и получше, занявшись чем-то более интересным. Я пыталась сформулировать свою точку зрения, поэтому потеряла нить разговора, происходившего за столом. И только услышав свое имя, отвлеклась от собственных мыслей.
– Что? – переспросила я, глядя на отца. – Что ты сказал, пап?
– Я говорю, – отец обращался главным образом к Джелси, сердито глядевшей в тарелку, – что сегодня ты столкнулась с новыми сложными задачами. Но, в отличие от сестры, не пасуешь перед трудностями.
Черт!
– Хм, – я посмотрела на Уоррена в надежде, что он поймет меня без слов и отвлечет всех очередной историей возникновения чего-нибудь. Но Уоррен только зевнул и подложил себе жареной картошки. – Да, так насчет…
– Тейлор не бросает работу, – сказал отец. Я набрала в грудь побольше воздуха, собираясь прервать его монолог и надеясь, что при этом не буду выглядеть полной дурой. – И день у нее, конечно, выдался непростой. Ведь верно?
Он обернулся ко мне, и все посмотрели на меня. Уоррен застыл с картошкой на вилке, так и не донеся ее до рта.
– Да, – честно призналась я.
– Ну вот, – подтвердил отец, чуть подмигивая мне и заставляя ужаснуться тому, что я хотела сделать. И тут я вспомнила, какую рожу скорчила Люси, узнав, что я работаю в закусочной, и как тоскливо мне было есть ланч в полном одиночестве.
– Послушайте, – сказала я, предположив, что это, может быть, лучшая возможность выпутаться из ситуации, обещавшей со временем только ухудшиться, – дело не в том, что я не хочу работать. Но закусочная – не совсем… хм… то, чего я ожидала. – Мама посмотрела на меня так, точно знала, что я собираюсь сказать. Я отвернулась от нее и продолжила: – Поэтому, учитывая высокую академическую нагрузку в будущем году, считаю, что это лето следует использовать для…