Я понимала, что дальше развивать эту тему бессмысленно, надо просто уйти и закончить разговор. Но что-то в его выражении лица подсказывало мне, что он знает гораздо больше меня. В отношении некоторых – если не большинства – вещей так оно и было. Но не всех. Уоррен был не особо общителен, выходные проводил с учебниками или работая над своими проектами. У него никогда не было подружки, во всяком случае я об этом ничего не слышала. На выпускной бал он пошел со своей напарницей по учебе, таким же Уорреном, только в юбке. Оба они говорили, что хотят исследовать эту традицию как культурный эксперимент, и после бала вместе написали о нем статью для продвинутой группы по психологии, получившую национальную премию.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – сказала я. Возможно, оттого что брат не привык слышать такое, он повернулся ко мне. Я понимала, что надо остановиться, но продолжала иронизировать, и сама себе была противна. – Чтобы разорвать отношения, надо сначала их завести.
Даже в полумраке застекленной террасы было видно, как Уоррен слегка покраснел. Я же знала, что пожалею о сказанном.
– Да будет тебе известно, – сказал он сухо, листая страницы учебника слишком быстро для того, чтобы разобрать написанное, – я решил сосредоточиться на учебе.
– Знаю, – быстро ответила я, пытаясь сгладить свою резкость.
– Нет смысла заводить отношения с людьми, с которыми все равно ничего не выйдет, – продолжал он тем же тоном.
Я уже собралась уйти в дом, но чем-то сказанное братом меня задело.
– Ну откуда ты знаешь? – спросила я.
Он посмотрел на меня и нахмурился.
– Знаю что?
– Ты сказал, что не хочешь тратить время на людей, с которыми все равно ничего не выйдет, – напомнила я, и он кивнул. – Но как ты можешь знать, что с ними ничего не выйдет, пока не попробуешь?
Уоррен открыл рот, но промолчал. Я представляла себе, с какой бешеной скоростью его мозг будущего юриста выстраивает логическую цепочку доказательств, продумывает ответы на возможные вопросы. Брат вздохнул, собираясь что-то сказать, но передумал.
– Не знаю, – сказал он наконец.
Я хотела уйти в дом, но, глядя на брата, сидящего в полумраке с книжкой, знания из которой не понадобятся ему еще несколько месяцев, а то и лет, раздумала и подтолкнула к нему маркер. Он улыбнулся мне и схватил его. Я снова села, брат стал просматривать книжку, выделяя абзацы и проверяя, не упустил ли чего-нибудь важного. За окном уютно шумел дождь.
Пять лет назад
Это было не свидание, но то, что с тех пор я для себя называла днем, когда мы с велосипедами шли домой из бассейна с накинутыми на плечи мокрыми полотенцами. Мы просто вместе смотрели кино, и в этом не было чего-то особенного. Тогда почему я так нервничаю, сидя рядом с ним в темноте кинотеатра «Аутпост»? Сюжет фильма едва занимал меня, потому что я всецело была поглощена мыслью, что рядом со мной сидит Генри, внимательно наблюдала за каждым его движением, прислушивалась к ровному дыханию. Между нами был только подлокотник кресла, и я размышляла, положить ли на него руку. Положит ли он поверх свою? Мне так хотелось, чтобы он взял меня за руку.