Видимо ход моих мыслей отразился на смущённо-перепуганном лице, потому что Вук снова заулыбался, явно догадываясь о причинах девичьего смятения. Ещё бы! Ведь, считая его придуманным, я наговорила здесь чёрти чего, чуть душу наизнанку не вывернула перед ним! Хотя и он не молчал…
- Склад там, Оля, - Горан сжал мою ладошку, которой я же сама неосмотрительно вцепилась в него, и потянул меня за собой. Остановились мы у точной копии двери, рядом с которой я впала в транс. - Здесь коридор сейчас расположен в точности также, как и в секретке, - пояснил он для меня. - Иди, не бойся.
- Зачем мне туда идти, если ты можешь рассказать мне всё прямо сейчас? – заупрямилась я.
- Не могу, – он красноречиво посмотрел на свою левую руку, заставив и меня проследить за его взглядом.
- Ты таешь! – закричала я с отчаянием в голосе.
- Думаю, это нормально, - Вук озадаченно следил за процессом собственного исчезновения. - Мне не место в ваших коридорах, Оля. Но ты зови, если что, мне понравилось.
Смущаться было уже не перед кем, Горан окончательно испарился.
Мне не осталось ничего иного, кроме как открыть указанную им дверь и войти внутрь.
* * *
Склад действительно оказался совсем не большим. Куча стеллажей до потолка были завалены различным хламом, явно пылившимся здесь уже ни один год. Не удивительно, что камеры здесь устанавливать не стали.
Присев на груду связанных вместе журналов, я стала осматриваться и ждать. Почти сразу подошёл и сам виновник моих посиделок.
Горан Вук аккуратно прикрыл за собой дверь и тут же громко проговорил:
- У меня совершенно нет времени на расшаркивания, Бромс. Я знаю, что ты придёшь, но в твоих же интересах сохранить в тайне цель моего визита. У меня есть послание для тебя и для Ольги Кир, – мужчина на миг замолчал и прислонил ухо к входной двери. Убедившись в том, что в коридоре всё тихо, он продолжил скороговоркой: - В твоей жизни нет места таким вещам, как добродетель и благотворительность, это я знаю и читать морали не стану. Но также мне известно: кроме кредитов было у тебя кое-что ещё, столь же дорогое сердцу. Октавия всегда с любовью рассказывала о тебе, Бромс. Твоя дочь погибла по нашей вине. По моей, в том числе. Я не досмотрел, не уберёг… Теперь её не вернуть, и это огромная потеря для всех нас. Камил Зуев был привязан к Октавии настолько, что воспринял её уход, как личную трагедию, и поклялся найти убийцу, чего бы это ему не стоило. И нашёл. Но он поплатился жизнью. Теперь вопрос тебе, Бромс: на что готов пойти ты, чтобы наказать убийцу своей дочери? Я слышал о твоей клятве неразглашения и не прошу раскрывать личину психа, притаившегося среди нас. Прошу о другом: помоги Ольге Кир сбежать из секретки, и тогда я сделаю всё, чтобы убийца получил по заслугам уже сегодня. Даю тебе слово, старик.