И еще – владея силками и луком, я, несмотря на свою молодость, считался среди этих людей ценным добытчиком и полноправным охотником, и моими советами, когда их начали понимать, не пренебрегал даже сам вождь, а при разделе добычи я одним из первых получал кусок на себя и на мать. Но, несмотря на все это, я чувствовал себя чужим среди этих людей, и только больная мать и маленький братец не давали мне возможности пуститься в дальнейшие странствия. Дело в том, что как только я в самой малейшей степени начал понимать разговоры окружающих меня людей, то узнал о том, что не так уж далеко от нас, у слияния двух больших рек, живут похожие на меня цивилизованные люди. Эти люди якобы носят одежду из ткани, убивают своих врагов громом и плавают по реке на том, что по описанию чертовски похоже на парусный корабль. Если бы матушка была здорова, то мы бы вместе отправились на поиски местной цивилизации, а так я оказался прикован к ее постели, ибо не мог оставить ее в тяжелый для нее час.
И вот несколько дней назад моя матушка умерла… Тихо и безропотно отошла она в самый лучший из миров, и я проводил ее душу молитвой. Мужчины клана вырыли могилу, в которой и упокоили Онорину де Легран, в девичестве де Барсак, одетой в ее лучшие одежды и скорченной в позе эмбриона. Вместе с ней в могилу легло все, что ей принадлежало, в том числе и вязальный крючок, и некоторые дамские безделушки, которые моя мать прихватила с собой, кидаясь в бегство из нашего дома. В этом народе не было принято наследовать мертвым, эти люди считали и считают, что вещи умершего человека способны привести их нового владельца к ранней безвременной смерти.
После похорон я забрал с собой самое ценное, что у меня было – малыша Филиппа, фамильную шпагу, кинжал и охотничий нож, после чего пустился в странствия в поисках цивилизованных людей. При этом ножик для пикников я подарил вождю, а свой кафтан его дочке, которая тут же отблагодарила меня на свой манер, завалив под кусты. Насколько я понял ее объяснения, она была в меня влюблена, насколько это доступно дикаркам, и, провожая меня таким образом, она надеялась оставить себе на память моего ребенка, желательно сына. С таким, мол, довеском, ее любой охотник возьмет в свои постоянные женщины. Вот так тут принято – сперва роды, а потом уже замуж.
Итак, собрав все, что мне было дорого, я пустился в путь. Вождь Тим объяснил мне дорогу – сперва идти в направлении заката, пока на моем пути не попадется река. Тогда надо повернуть вниз по течению и идти, идти, идти, пока я не приду к слиянию двух рек, и на их противоположном берегу будет стоянка подобных мне людей. Одним словом, покинув стоянку гостеприимных Горностаев рано утром, я планировал к полудню уже сделать привал у реки. Но так уж получилось, что я пошел не той тропой и забрел на территорию враждебного Горностаям клана Хорька. От вождя Тима я уже знал, что Хорьки убивают всех посторонних, застигнутых на их территории, за исключением периода осеннего перемирия, когда все кланы на своих лодках отправляются к слиянию больших рек бить костяными острогами красную рыбу.