Вот месье Петрович сделал шаг к пареньку со словами:
– Кто ты? Не бойся нас, мы друзья…
При этом он держал впереди себя вытянутую руку с раскрытой ладонью – жест, показывающий, что у него нет дурных намерений.
Но мальчишка вздрогнул, и, сильнее прижимая к себе сверток, закричал хрипловатым голосом по-французски:
– Нет! Нет! Господа, я не причиню вам зла! Прошу вас, не убивайте меня!
Что это?! Не может быть… Я не ослышалась? Все это действительно было произнесено на чистом французском языке, разве что с немного устаревшим произношением. Я только рот раскрыла в изумлении. Месье Петрович же, узнав на слух французскую речь, с вопросительным выражением лица повернулся в мою сторону, а вслед за ним на меня устремили взгляды мадам Ляля и все остальные, включая моего ненаглядного муженька.
– Мадам Люси, – сказал мне русский вождь, – не будете ли вы любезны перевести, о чем с таким волнением хочет поведать нам этот молодой человек?
– Месье Петрович, – ответила я, – я сама ничего не понимаю, но этот молодой человек просит, чтобы мы его не убивали…
– Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд, – пробормотал себе под нос месье Петрович и уже громче добавил: – Мадам Люси, пожалуйста, подойдите сюда и побеседуйте с этим несчастным. В первую очередь выясните у него, пожалуйста, с чего он взял, что мы хотим его убить? Успокойте его и скажите, что ничего страшного, пока он под нашей защитой, с ним не случится.
– О да, конечно, месье Петрович… – поспешно кивнула я и сделала несколько шагов к парню, который по мере моего приближения все больше вжимал голову в плечи, словно хотел, подобно ежику в момент опасности, свернуться в клубок. А хныканье ребенка перешло в жалобный и довольно громкий плач, он сучил ножками, очевидно, чувствуя себя в мокрой тряпке совсем некомфортно.
Парень стал качать малыша, но тот не успокаивался. «Бедный малютка! – услышала я за своей спиной голос мадам Ляли, – он замерз, его надо срочно согреть! Давай, Люся, скорей успокой беднягу, ребенку нужна срочная помощь!»
Я подошла к юноше и остановилась примерно в двух шагах от него, после чего, улыбнувшись, протянула к нему руку ладонью вверх и сказала:
– Меня зовут мадам Люси. Мы друзья. Не бойся нас, мы не причиним тебе зла. Мы хотим помочь тебе и малышу…
Я старалась, чтобы мой голос звучал ласково и убедительно. На таком близком расстоянии я могла хорошо прочесть в глазах несчастного грустное повествование о тяготах, горестях и лишениях, которые ему довелось пережить. Видимо, он уже не ожидал от жизни ничего хорошего. Смотрел он на меня с подозрением, но после того как я с ним заговорила, в его взгляде забрезжил проблеск надежды.