– Это дыба, – продолжил экскурсовод, – она представляет собой стол, на котором с помощью железных цепей растягивали тело жертвы. Для натягивания цепей использовался вращающийся барабан. Тело жертвы вытягивалось более чем на тридцать сантиметров…
– Классный способ увеличения роста! – мечтательно проговорила одна из готок.
Темноволосая женщина невольно обратила внимание на фигуру монаха-инквизитора. В его позе, в повороте головы было что-то удивительно знакомое.
– Сейчас мы с вами перейдем в последний зал, где вы сможете увидеть орудия, использовавшиеся для психологического воздействия на еретиков и инакомыслящих…
Группа двинулась в следующий зал, худощавая брюнетка тоже последовала за экскурсоводом, как вдруг ее кто-то негромко окликнул:
– Подождите!
Она застыла на месте, оглянулась.
Остальные посетители покинули зал, кроме нее, здесь никого не осталось, если не считать двух восковых фигур – монаха-инквизитора и его жертвы.
– Кто здесь? – испуганно проговорила женщина, вглядываясь в темные углы помещения.
– Ночь темнее всего перед рассветом, – раздался в мрачном помещении знакомый голос.
– Во имя Того, кто возвестит приход утра… – машинально ответила женщина.
Монах-инквизитор, стоявший возле пыточного стола, выпрямился и повернулся к ней. Она вздрогнула, увидев под опущенным капюшоном глубоко посаженные, горящие мрачным огнем глаза.
– Это вы, мессер? – проговорила брюнетка испуганно.
Он чуть заметно усмехнулся, порадовался тому впечатлению, которое произвел.
А женщина невольно подумала, как уместен он в этом сводчатом подвале, как уместен в облачении монаха-инквизитора, пытающего свою жертву…
– Вам удалось, сестра Аглая? – спросил мессер, подойдя к ней вплотную и не сводя с нее своих пронзительных глаз.
Брюнетка медлила с ответом, и он настойчиво повторил, откинув капюшон:
– Вам удалось получить то, за чем вы ходили?
– Нет, – отозвалась Аглая виноватым тоном.
– Почему?! – Темные глаза недобро сверкнули, складки возле губ стали глубже, нос хищно заострился. – Вы видели ту женщину? Вы разговаривали с ней?
– Да, я с ней встречалась. – Аглая опустила глаза и невольно поежилась – то ли от сырости и холода каменных стен, то ли от близости мессера. – Я с ней говорила…
– И не сумели получить шкатулку? Не сумели убедить, нажать, в конце концов, припугнуть?
– Она не так проста. – Аглая повысила голос. – Она угрожала мне полицией. Там… там случилось убийство. Убита соседка старика, та, которая у него прибирала…
Ни один мускул на лице мессера не пошевелился, и Аглая поняла.
– Это вы? – спросила она неуверенно.