Ей показалось, что она проснулась сразу после того, как голова коснулась подушки – раз, и утро. Похоже, она пролетела. Никакого сна она не видела вообще.
Нет, кажется, была какая-то музыка. Красивая грустная музыка… Какая-то песня.
Она знала, что в таких случаях нужно немного полежать неподвижно, не меняя позы – и через минуту все вспомнила. Сон ей действительно снился. Длинный и очень странный.
Она сидела на огромном каменном троне – слишком большом для человека. Вокруг стояли темнокожие женщины с опахалами и посылали на нее волны воздуха, приятно освежавшие в безветренный жаркий день.
Прямо перед ней была маленькая арена: круглое пятно песка, окруженное стеной из грубо отесанных каменных блоков (все вместе походило на другую сборку «Cтоунхенджа»). Между камнями стояли мускулистые крупные воительницы – уже не с опахалами, а с копьями. На них блестели высокие ошейники из золотой проволоки. Арену покрывали темные пятна и полосы, свежеприсыпанные песком – там только что пролилась кровь.
Так было нужно.
Таня обратила наконец внимание на себя и поняла, что она очень толстая. Ну просто очень. Но никаких негативных чувств по этому поводу она не испытала, скорее наоборот. Жир означал, что у нее большой запас автономного хода по жизни – и даже если все ее прислужницы вдруг разбегутся, она сможет долго существовать одна.
Ее кожа была темно-оливкового цвета. У нее была большая отвислая грудь, раскрашенная охрой. Эта грудь выкормила уже многих людей, и Таня показывала ее миру с гордостью и торжеством.
Ее голени были покрыты темноватым курчавым волосом. Волосы торчали из ее подмышек тоже, а на лобке и между ног рос просто огромный их куст – видно было, что ее тело никогда не знало унижения бритвы.
Мало того, ее давно уже не касалась и вода, что было частью ритуала. От нее исходил сильный пряно-сладкий запах, в котором сливались и смешивались выделения всех ее желез, железок и пор, и запах этот, как она знала, был ее главным оружием и силой, потому что содержал в себе Информацию, властно подчинявшую себе любой мужской мозг.
Она была Природой и Жизнью.
А мужчины (чьи головы торчали на кольях, вбитых в землю перед ее ритуальным седалищем) были всего лишь расходным материалом эволюции – их жизнь и смерть мало что значили для грядущего.
Грядущим была она.
Таня сделала знак, и на песчаной арене появился новый претендент.
Это был большой и сильный белый самец (даже розово-белый), весь покрытый магическими татуировками (Таня узнала только ирландский трилистник) и ритуальными шрамами, с узловатым посохом в руке. Его огромная борода была выкрашена в красный цвет и разделена на множество прядей, примотанных к расходящемуся от шеи вееру.