— Что это? — деревянным голосом произнесла я, оторопело наблюдая, как из гроба поднимается нечто похожее на Жору, только немного ниже и стройнее. — Снова нежить? А где же невеста?
Нежить осторожно переступила край гроба, послышался стон, от которого волоски на руках встали дыбом, а кожа на голове оледенела. «Невеста» с того света подняла руки, с которых свешивались лохмотья, словно умоляла меня о чём-то. Я поспешно отползла по крышке соседнего гроба и свалилась на землю с другой стороны.
— Надо было всё рассказать Генриху, — стуча зубами от ужаса, пробормотала я. — Вот дурочка! Что теперь с этой девицей делать? Так, погоди… Она вылезла, когда я позвала её. — Я постаралась взять себя в руки и, выпрямившись, строго указала нежити на гроб: — Полезай обратно!
Но нежить не послушалась, она быстро обошла гроб, и я невольно отпрыгнула в сторону, возникло желание всё бросить и со всей скоростью нестись в гостиницу за инститором. Генрих сожжёт всю эту братию… При мысли о том, что в каждом гробу лежит по такой «красотке», шею словно сковал мороз. Нежить, словно прочитав мои мысли, склонилась над гробом, рядом с которым мы только что стояли, рука «невесты» протянулась, и длинные жёлтые ногти с противным скрипом поскребли по камню. Крышка шевельнулась, а нежить деловито потопала к следующему гробу. Волосы на голове, казалось, встали дыбом. Надо было бежать, но я не могла оторвать зачарованного взгляда от странного зрелища пробуждения нежити. Те же, восставая одна за другой, тянули ко мне свои жуткие ручищи, словно требуя что-то. И тут, среди покачивающихся тел я увидела глаза, — жуткие, разноцветные, с кровавым зрачком, — они буравили меня, и сердце ушло в пятки. Я растерянно моргнула, и глаза исчезли.
Ноги стали ватными, и я с трудом отступала от группы «невест», очень медленно, а те в свою очередь надвигались на меня. Осознавая, что ничего не смогу противопоставить нежити, ведь моя сила действует только на живых, я судорожно сглотнула и, подняв руки, попыталась закрыться от них. Как спиной во что-то упёрлась. Взвизгнув от ужаса, — первая мысль была о некромаге, — я развернулась и изо всех сил пнула его. Генрих, — а это оказался именно он, — зашипел от боли и, схватив меня за запястья, сильно встряхнул.
— Как это называется, Мара? — сердито закричал он. — Стоило только отвернуться, как ты снова побежала на кладбище! Не замечал у тебя раньше такой нежной привязанности к нежити. Я уже подумал, ты на свидание к своему синеглазому красавчику рванула… а у тебя тут, смотрю, целая толпа поклонников!