Сергей донес Альку до самой квартиры. Усадив ее на стул и натянув на маленькие холодные ножки огромные, связанные мамой шерстяные носки, он поставил в микроволновку стакан с молоком. Одного молока ему показалось недостаточно, поэтому Сергей смешал горный мед с эфирным маслом эвкалипта и добавил эту смесь в дымящееся молоко. Алька, морщась, смотрела на загадочный напиток, который делал Сергей. Неужели придется это выпить?
Сергей протянул ей стакан.
— Пей, — приказал он.
Последние силы отнял холод, поэтому Алька уже не сопротивлялась. Дрожащими руками она подняла стакан и сделала несколько глотков. Запах эвкалипта ударил в нос. Она снова сморщилась — с детства ненавидела эту штуку. Когда Алька болела, мама по пять раз на дню заставляла ее полоскать горло отваром эвкалипта.
— До конца и быстро, — тоном, не допускающим возражений, велел Сергей.
Алька не собиралась возражать. С лицом, выражавшим полную покорность судьбе, она допила содержимое стакана. Но Сергей все еще не чувствовал себя удовлетворенным. Щеки у Альки горели, и в этом лихорадочном румянце ему чудилось что-то подозрительное.
Достав из запыленного футляра градусник, понадобившийся, наверное, первый раз за несколько лет, он заставил Альку измерить температуру. Результат подтвердил его подозрения. Красная полоска неумолимо приближалась к тридцати девяти.
— Ну вот, — испуганно пробормотал Сергей. — Добегалась…
Чувство вины и страх, что Алькино состояние ухудшится, тут же заставили Сергея вспомнить массу народных рецептов. Он залез в холодильник и извлек оттуда бутылку с уксусом.
— Это еще что? — испуганно прошептала она. — Мне что, и его придется выпить?
— Нет, только горло прополоскать, — мрачно отозвался Сергей. Но, увидев Алькино перепуганное лицо, добавил: — Успокойся ты. Меня в детстве им натирали. Чтобы температуру сбить.
Алька вздохнула. Если Сергей решил заделаться лекарем, его от этого не отговорил бы даже целый консилиум врачей. Она покорно дала Сергею подхватить себя на руки и отнести в постель.
Ни он, ни она почему-то не подумали о разнице полов. Он не был для нее мужчиной, а она для него — женщиной… Так, Волк и Ежик…
Но когда Сергей быстро и решительно освободил Альку от одежек, подгоняемый страхом за ее почти еще детскую жизнь… Когда Алька, уже уплывающая в бред, покорно и вяло протягивавшая руки и ноги, чтобы он стащил с нее холодную одежду, осталась в одних беленьких трусиках… У Сергея зашлось сердце от восторга и какого-то священного ужаса.
Вовсе не маленькая девочка лежала перед ним на кровати, а прекрасная юная женщина с лилейно-белым и восхитительно-гладким телом, с нежно-алыми сосками на упоительных холмиках грудей, с пылающими словно от страсти щеками и томно прикрытыми глазами. Она тихо вздыхала, постанывая от жара, и махровые ресницы трепетали на щеках в такт этим хрипловатым стонам, а влажные кольца волос волнами расплывались по подушке от беспокойных движений изящной головки…