Правильность древнегреческих предсказаний мы усваивали на собственном опыте. Про рабов и стражу написаны большие тома, и элита оказалась весьма разнообразной. К ней причисляли и аристократию, и буржуазию, и интеллигенцию, и высших чиновников. Выяснилось, что она может быть назначаема как часть аппарата власти, а может определяться общественным мнением и состоять из самых уважаемых людей. Сразу же напомню, что важность людей для всенародной судьбы выясняется не сразу и элиты по этому принципу формируются только посмертно. А как сортировать прижизненно? Отделить умных от дураков не удавалось еще никому, да и страшновато выявлять, кто есть кто, по этому принципу. Но как-то разделять граждан государствам необходимо, и везде это делают по-своему. В Индии, например, все определяется при рождении; перейти из касты в касту, из одного слоя общества в другой там невозможно, если ты индуист, то есть исповедуешь главную религию общества. Один из самых слезливых сюжетов индийского кино — любовь представителей разных каст, которым ни за что нельзя быть вместе, а тем более пожениться. Впрочем, проблема это всемирная. Помните трагический романс Даргомыжского о том, как «Он был титулярный советник, она — генеральская дочь» и по этой причине у них сладиться не могло (ничего не поделаешь — генерал принадлежал к одному из четырех верхних слоев российской общественной классификации, а титулярный советник был всего девятым классом из четырнадцати). Верхние могли снизойти к низшим, но сами низшие должны были знать свое место. Японцы удивленно комментировали роман Толстого «Воскресение», где барин, по их мнению, облагодетельствовал дворовую девку, переспав с ней и оказав тем самым ей честь, а в романе это почему-то подано как трагедия…
В Англии недавняя трагедия принцессы Дианы ведь тоже начиналась с того, что ее подыскали в невесты наследному принцу по знатности, а не по влечению. Впрочем, в Британии человеческая породистость блюдется, выстроенная в столетиях, рыцарские звания присваиваются монархом нечасто, палата лордов концентрирует самых родовитых, самых титулованных, и никто не оспаривает мест «сэров» и «пэров». Вообще, как утверждал английский классик Дж. Пристли, двадцать из тридцати англичан знают, к какому классу себя отнести, и очень этим гордятся.
В Соединенных Штатах все определяется деньгами; американцы веруют, что в конце концов твои достоинства должны воплотиться в банковском счете. Есть клубы для богатых людей, есть районы, где эти люди живут: американская национальная элита — это прежде всего витрина жизненной успешности.