Я вытянул его из ножен – и онемел.
Брат-близнец моего Вдоводела! Причем старший брат. Тоже «ульфберт». Знаменитое клеймо, само по себе гарантирующее отменное качество. Но это явно не рядовой образец. Настоящий шедевр подлинного мастера. Штучный экземпляр. Я сразу в него влюбился. Провел рукой по безупречно гладкому металлу, взялся за жало и рукоять, поднапрягся и согнул его подковой, потом резко отпустил, глянул вдоль лезвия. Впрочем, я знал, что это безупречная сталь. Легкая и смертоносная. Рукоять малость великовата для моей ладони, но в перчатке будет в самый раз.
Я поглядел на Рюрика. Тот улыбался. Знал, что угодил. Да еще как. Вся обида, вся злость, которая копилась во мне на этого человека, пропала. Если он и ущемил меня в чем-то когда-то, то этот меч с лихвой покрывал все долги. Даже на родине его мастеров он стоил минимум два своих веса золотом. А то и три. Вот только такие мечи не продаются. Они бесценны.
– Откуда? – спросил я севшим голосом.
– Для тебя – нашлось, – ответил мой бывший конунг. – Ее зовут – «Последняя Слеза». – Имя он произнес по-франкски, но я понял.
Сказал и скромно отошел, оставив меня в шоковом состоянии, с лицом, на которым крупными буквами было написано: «Неужели это – мое?»
– Можно? – попросила Заря, протягивая руки.
Я передал ей меч. И видит Бог, это движение далось мне нелегко. Я даже на минуту не хотел выпускать из рук такое чудо.
– Какой красивый! Он дорогой, да?
Красивый? Хм-м… Интересно, есть в этой зале кто-то, кроме меня и Рюрика, способный понять, что это такое?
Да, есть. Трувор буквально пожирал глазами клинок, но попросить подержать в руках не рисковал. Это ведь такое чудо, что настоящий воин кого угодно убьет, чтобы его заполучить. Так что я с этим мечом – тоже приз.
Но я такой приз, который любого чемпиона на голову укоротит. Этот меч – мой!
Я отстегнул свой леворучный меч и прицепил к поясу ножны «Слезы». Я был счастлив!
На этом процесс дарения закончился. Рюрик был предпоследним, а последним должен был стать Трувор. И от него уже не подарок – приданое.
Собственно, по здешней традиции, размер приданого положено оговаривать заранее, но я не стал.
Трувор никогда не отличался жадностью, так что я вряд ли останусь в обиде.
Особенно теперь, когда он увидел подарок Рюрика. Интересно, что он мне предложит? Землю? Но что я с ней буду делать? Особо ценное оружие? Но Рюрика ему точно не переплюнуть.
Трувор поднялся, взял со стола кубок. Народ притих.
– Мне говорили, – сказал он, – что моя дочь слишком похожа на мужчину. Должно быть, в этом есть и моя вина, ведь она росла без матери. Мне говорили: такую девушку никто не возьмет замуж, ведь какой мужчина захочет, чтобы его жена билась с врагами как воин. Но то были лишь пустые слова. Сегодня Заря обрела мужа, достойного мужа! А я вернул себе друга! – Он поднял кубок повыше, обозначив, что именно мне адресованы его слова. – Это счастливый день для меня! Ульф-ярл! Я вручил тебе свою дочь! Я знаю, что она будет рядом с тобой и в мире и в битве. И знаю, что ты сумеешь ее оборонить! Она теперь не в моей власти, но в знак того, что я принимаю ее такой, какой она выросла, я хочу подарить ей вот это! – По его знаку на стол перед Зарёй положили сверкнувший черным лаком лук. – Мне сказали, что когда-то это оружие принадлежало сыну печенежского хана. Теперь он твой!