– Ну так и ты не поскупился. Сын сказал: они у Ольбарда чуть не в обносках ходили, а ты их вон как приодел.
Вот. Вроде и польстил. А заодно напомнил, как он с нами обошелся.
Рюрик подтекст наверняка уловил, но сделал вид, что не понял.
– Да, одарил, – согласился он. – Но уже после того, как они мне присягнули. И не по обещанию, а потому, что для таких воинов дорогой брони не жалко. В бою вернут сторицей. И ко мне они не за доспехом пришли, а за славой.
– Да ну? – усомнился я. Слава – оно, конечно, слава, однако…
– Ольбард теперь – князь варяжский. Будет не воевать, а княжить спокойно. А у меня большие планы. И я их не скрываю. Пойдешь со мной на юг, Ульф Хвити?
– Подумаю, – уклонился я от прямого ответа.
Да, юг – это заманчиво. Киевская Русь опять-таки. Но Рюрик… И память прошлого-будущего мне вроде подсказывает: не доберется Рюрик до Киева. Если, конечно, это те самые Рюрик и Киев.
Опять-таки вопрос: хочу ли я служить тому, кто меня однажды кинул?
– Ты возьмешь меня, когда пойдешь с Рюриком? – спросила меня Заря ночью.
– Если, – ответил я.
– Что?
– Не когда, а если я с ним пойду.
Заря приподнялась на ложе. Ее пушистые волосы упали на мою грудь.
– Ты ему не доверяешь? Не знаешь, что он задумал?
– Что он задумал, как раз понятно, – я провел ладонью по гладкой спине, которая тотчас выгнулась, отвечая на ласку. – Мне непонятно, с какими силами он собирается завоевывать юг. Стега Измора с четверкой бойцов для такого похода как-то маловато. Как он тебе, кстати?
– Стег? Я ему понравилась! – Я почувствовал, что Заря улыбается.
– Ты раньше о нем что-то слышала?
– О нем – нет. Но я знаю, что немало наших, варягов, живет на юге. И дальше – тоже. Даже в землях ромеев. Там наших варангами называют.
– А откуда вы вообще взялись, варяги? Откуда пришли? – задал я вопрос, который уже давно напрашивался.
Но ответа я не получил.
– Это тебе не у меня, а у старших спрашивать надо, – уклонилась Заря. – Или у наших песенников. Хотя они вроде ваших скальдов. Им всё равно: правда или ложь, лишь бы красно пелось. А я знаю лишь, что отец мой княжьего рода, а мать – боярского. А муж у меня – герой и ярл! И мне довольно! – произнесла она с гордостью. И поинтересовалась деловито: – Любить меня будешь сегодня или спать?
– Спать, – решил я, поскольку отношение Зари было обозначено самим вопросом. Иначе она бы и спрашивать не стала.
– Тогда закрой глаза, любый… – пушистая головка вновь устроилась на моем плече: – Сокол, сокол, сокол ясный, не труди ты крыл напрасно, в день холодный, в день ненастный не видать дорог. Там внизу во тьме беззвездной, там скрипят и стонут сосны, сокол, сокол, дай се роздых, сядь на локоток…