Он смотрит на меня скептически. Склоняет голову набок, будто уверен, что ослышался.
— Я до сих пор в банде.
— Я знаю. Я приму все, что ты можешь дать мне, Алекс.
— Я никогда не смогу соответствовать твоим ожиданиям.
— Что, если я скажу, что их никогда и не было?
Он делает глубокий вдох и медленно выдыхает. Я не могу понять, о чем он думает, потому что он становится серьезным.
— Вот что я скажу, — говорит он. — Ты составишь мне компанию, пока я закончу свой ужин. Я даже не буду спрашивать, что у тебя там… или чего там нет… под пальто. Договорились?
Я мягко улыбаюсь и приглаживаю волосы.
— Договорились.
— Ты не должна была для меня ничего делать, — говорит он, нежно убирая мою руку от волос. — Я принесу плед, чтобы ты не испачкалась.
Я жду, пока он достанет чистый светло-зеленый флисовый плед из шкафа. Мы садимся, и Алекс смотрит на часы.
— Хочешь? — спрашивает он, указывая на свой ужин.
Возможно, еда успокоит меня.
— Что это?
— Энчиладас. Mi’amá делает чертовски вкусные энчиладас.
Он втыкает вилку в небольшую порцию и протягивает ее мне.
— Если ты не привыкла к такой острой пище…
— Я очень люблю острое, — перебиваю я его и откусываю кусочек. Я начинаю жевать, наслаждаясь сочетанием вкусов. Но когда я глотаю, мой язык медленно загорается. Еще осталось небольшое послевкусие, но его сметает огонь.
— Остро. — Это все, что я могу сказать, пока пытаюсь проглотить.
— Я тебе говорил. — Алекс протягивает свою чашку. — Вот, выпей. Молоко обычно помогает лучше, чем вода.
Я хватаю чашку. Жидкость охлаждает мой язык, но потом он вновь вспыхивает.
— Воды… — бормочу я.
Он наполняет еще одну чашку.
— Вот, пей больше, хотя я не думаю, что это сильно поможет. Скоро пройдет.
На этот раз я не пью, я засовываю в чашку язык и держу его там. А-а-а-а…
— Ты в порядке?
— Как я выглажу?
— Твой язык смотрится в воде очень эротично. Хочешь еще? — ехидно спрашивает тот Алекс, которого я знаю.
— Вет, шпашибо.
— Язык до сих пор горит?
Я вытаскиваю язык из воды.
— Такое ощущение, будто по нему прошелся миллион футболистов в бутсах.
— Ох, — говорит он, смеясь. — Я слышал однажды, что поцелуи уменьшают огонь.
— Ты так намекаешь, что хочешь меня поцеловать?
Он смотрит на меня, гипнотизируя темными глазами.
— Querida, я всегда хочу поцеловать тебя.
— Боюсь, это будет не так просто, Алекс. Я хочу получить ответы. Сначала ответы, потом поцелуи.
— Так вот зачем ты пришла сюда голой, накинув пальто?
— Кто сказал, что я голая?
Я наклоняюсь. Алекс отставляет тарелку. Если во рту у меня до сих пор все горит, теперь я этого не замечаю. Теперь я беру дело в свои руки.