Реджина в итоге принесла нам две кружки дымящегося горячего какао, украшенного взбитыми сливками и посыпкой из шоколадной стружки. Излишне говорить, что я была более сосредоточена на кружке горячего какао, чем на том, чтобы сделать домашнее задание.
У Арчера, с другой стороны, казалось, не было никаких проблем с тем, чтобы сконцентрироваться на домашней работе. Он довольно свободно держал карандаш, пока делал свою работу и, кажется, не совершал ошибок, так как он ни разу не использовал свой ластик.
У меня было ощущение, что Арчер был более умен, чем заставлял всех думать. Не в первый раз, мне было интересно, что такого было в этом парне, что отличало его от всех остальных.
В моей голове вертелись мысли обо всем на свете, в то время как небо Нью-Йорка потемнело, и зажглись известнейшие огни города. Я сделала большую часть своей домашней работы к тому времени, когда проверила время на своем сотовом телефоне и обнаружила, что уже больше семи вечера. Единственное, что мне оставалось сделать, была дурацкая геометрия.
Более рациональная, логическая сторона моего мозга говорила мне, что для меня, вероятно, лучше было бы собрать свои вещи и поймать такси до дома. Но, как обычно, я решила проигнорировать ее.
Мой комендантский час был до десяти, и я ведь не сделала ничего противозаконного, верно?
- Прекрати так пялиться на свое задание по математике. Ты заставляешь меня нервничать.
Я в удивлении посмотрела на Арчера, как только он заговорил, хмурые черты пересекали его невероятно красивое лицо.
Кофейня была почти пустой, и никто из нас за это время не проронил ни слова. Было немного неожиданно снова услышать его глубокий, хрипловатый, плавный голос.
- Извини, - зевнула я, уронив свой карандаш на стол, как только я вытянула руку. - Я ненавижу математику. Она вызывает во мне желание разбросать всё вокруг.
- Я не фанат математики, но она не сложная, - сказал он с ухмылкой. - Думаю, что у тебя появятся преждевременные морщины от слишком усердного мышления.
- Ой, заткнись, ладно? – пробормотала я, опуская взгляд.
- Покажите мне, над чем ты работаешь.
Я сердито посмотрела на него. Он не сказал ни слова. Он в той или иной степени отдал приказ.
Закатив глаза, я сунула ему свой учебник и бросила перед ним тетрадь и черновик. Несколько минут его темные глаза просматривали страницы, прежде чем вернулись его всезнающая ухмылка и самодовольный вид.
- У тебя проблемы вот с этим? – голосом, полным удивления, спросил он. – С теоремой Пифагора? Это, пожалуй, самая простая вещь в геометрии.
- Я говорила тебе, что не сильна в математике! – взвизгнула я, чувствуя себя более чем неловко.