Спустя полчаса безуспешных поисков они оба уселись, Джейна на любимую лавку под окном, где ещё пару лет назад смотрела на то, как мастер ловко стругает заготовки, а Алекс опустился на крышку высокого сундука. С чего вообще они решили, что Варий оставит им какой-то знак?
Разве мало судьба показывала, как глупо надеяться на чудо и подсказки. Никто не поможет им кроме них самих. Не придёт, не научит, терпеливо выслушивая обо всех бедах, не подстелил соломку, чтобы не ушибиться. Джейна скрестила руки на груди и с силой стиснула пальцами свою рубаху, сминая ткань.
— Он был хорошим другом? — спросила она, уставившись в огонёк за стеклом фонаря.
— Лучшим. И странным, — ответил Алекс. Потом коротко усмехнулся. — В хорошем смысле странным. Сперва показался чудным, но его рекомендовали, как отличного плотника. И как плотник он и вправду был отличный, а на корабле они на вес золота. Зачастую не только с рангоутом возятся, но и много чего ещё. У пиратов и вовсе заместо врачей — при ранениях могут и ногу или руку отпилить, чтобы жизнь спасти.
— Жуть какая, — поёжилась Джейна.
— Больше половины смертей на борту — от болезней или полученных в бою царапин. Выживают просто везучие.
— Вот уж не подумала бы, что мы — везучие, — расстроенная неудачей, сказала Джейна и потянулась за завалявшийся на полу отвёрткой.
Видимо, самые нужные инструменты забрал, а это забыл. Или обронил. Взяла за деревянную ручку, покрутила, будто надеясь что-то обнаружить. Понять, что случилось в тот день, когда мастер решил уйти, почему и зачем. Может, её странный дар видеть и находить ответы сейчас поможет? Только как это сделать? Просто очень захотеть — и она снова увидит Вария?
И что-то потянуло внутри, будто отозвалось на мысленный призыв. Но руки Алекса обхватили за плечи и вырвали из зыбких, как туман, ощущений. Он присел перед ней.
— Эй, не надо. Слышишь? Забыла о Сером?
— Я что-то чувствую. Может, увижу подсказку. Может, это всё он задумал нарочно — чтобы я научилась! Он всегда был такой. Не говорил прямо, только намёками. Может, и к побегу полтолкнул, зная, чем это обернётся. Ты ведь тоже думал об этом? Мы должны его найти — он знает больше нас обоих.
Алекс поднялся.
— А может, мы это всё придумали? И никакой он не дархан, и даже не мудрец. А просто чудак, по случайности знакомый нам обоим. Что до того, о чем наплёл мой сумасшедший брат — то и это шутка судьбы.
От его холодных, отрезвляющих слов стало не по себе. Как будто он нарочно ломал ту надежду, которая ещё держала. Надежду, что они разберутся в магии, в себе, смогут найти ответы и что дарханы в самом деле ещё существуют. Мысль о том, что они одни из последних магов, кто ещё остался на свободе, последние из неистребленных и незавербованных в Серые, обдала горечью и холодной тоской. И было жаль не столько себя и Алекса, которого магия словно разрушала изнутри, но тех знаний о мире, что должны были хранить в древнем ордене.