Эдик любил вести переговоры, но возиться с бумагами и составлять отчеты не хотел, поэтому для любой работы нанимал сотрудников. Очень скоро у меня было двадцать шесть человек, которые работали за приличную плату. Среди них случились и охранники, и кухарки: на этот раз пришлось обустроить кухню – чтобы наши работники не испытывали необходимости куда-то бежать перекусывать, а посетители (в основном врачи, интересующиеся кардиоприборами) были приняты от всего сердца, а не только лишь банальной чашкой растворимого кофе. Кухня была оборудована великолепно, и повара наняты прекрасные – и, как следствие, очень скоро у нас стала питаться вся кардиологическая Москва.
А потом – все ехали во Фрайбург. Взвизгнув тяжелыми засовами, ворота страны открылись. Девяносто шестой год! Все хотели путешествовать, смотреть мир. К нам приезжали, и мы всех пестовали. Мне иногда казалось, что у меня не медицинская фирма, а туристическое агентство для врачей. Обязательная программа – знакомство с оборудованием, посещение операции, а потом – ресторан и, конечно же, дегустация знаменитого вишневого шнапса. Не говоря о поездках по красивейшим тропам Шварцвальда и культурных походах. Отели для гостей я выбирала с пристрастием – я же фанат качества! Вот только мне всякий раз приходилось доплачивать за опустошенный мини-бар.
Все финансовые операции производились в Германии – тогда в России еще не были налажены банковские системы. Нужно было довольно долгое время вывозить большие деньги наличными, для того чтобы обеспечить финансирование всей нашей деятельности в Москве. Я возила их просто в чемодане, и лежали они там посреди лифчиков и блузок. Скоро я стала для моего партнера по бизнесу олицетворением наличных денег за его таланты. Никогда не забуду, как мы угощали ужином наших клиентов, и Эдик, заказывая напоследок всем мужчинам еще по кружке пива, показал на каждого желающего: «Пиво, пиво, пиво, пиво… – и остановил свой указующий перст на мне: – Счет».
Эдик терпеть не мог отчитываться. «Куда, скажи мне, подевались тридцать четыре тысячи марок?» – «Откуда я знаю? Все по делу!» – раздраженно говорил он и с неохотой демонстрировал какую-то коробку, в которой валялись разные чеки. Приобрел для себя две машины (разумеется, для работы), но, если опаздывал на самолет, совал пилоту сто долларов из денег фирмы, чтоб его взяли – «или ты хотела бы, чтобы я опоздал на встречу?»… Не хотела бы. Протекаю дальше.
Почему-то я очень боялась остаться в своем бизнесе одна, и Эдик это чувствовал. Но именно то, чего мы боимся, или то, что мы ненавидим, нас и настигает.