Комаров был человеком в солидных летах и выглядел так, как будто сверху прибили его чем-то тяжелым: шея была короткой и толстой, и все туловище таким же.
Еще за год до открытия нашего большого офиса мы наладили контакты с сибирским городом, столицей огромной области – а в Сибири области действительно огромные, вполовину Германии. Проект тоже обещал быть гигантским: задумывалось переоснащение всех областных больниц!
Господин Петров (он относительно недавно стал называться господином, а не товарищем), который получал от государства деньги на всю область, приехал со своим замом в Москву, на переговоры с нами. Мы приняли их красиво: в фешенебельном ресторане. Мобильные телефоны с антенной – квадратные, тяжелые, черные, похожие на туго набитые деньгами портмоне их владельцев, забирали на входе, чтобы громкие звонки не нарушали элегантной атмосферы зала, где тихо звучала классическая музыка. В случае звонка официант должен был принять вызов и поднести телефон клиенту на серебряном блюдечке. Официант забегался к господину Петрову, проклиная его сквозь служебную улыбку. А я пыталась предложить гостям отведать баденского вина с виноградников моей родной стороны – превосходного белого, который поставлял в этот ресторан знаменитый фрайбургский винодел. Надо сказать, что карта вин была шикарной, но, поскольку посетители вроде бывшего «товарища» Петрова в ней все рано не разбирались, в ресторане хитроумно завели дополнительную карту вин «Для знатоков», где были указаны самые дорогие вина, имеющиеся в ассортименте, – и конечно, рука человека, ничего не понимающего в винах, но высоко ценящего свое достоинство, сама тянулась к этой карте. Господин Петров заявил, что сначала решит, будет ли он есть мясо или рыбу, затем выберет вино. Он немного посомневался, затем надумал есть рыбу – и заказал к ней красное: бордо, 470 марок бутылка. Дороже в карте знатоков ничего не было.
Вино им, естественно, не понравилось – они же крепкое любят. Перешли на коньяк (они его не пьют, а «хлопают»). И вроде бы мы с этими чиновниками обо всем договорились – как вдруг их «сняли». Уволили, значит.
Но на место Петрова пришел другой, очень важный чиновник областного значения, господин Комаров. Мы немедленно заинтересовали его «сибирским проектом», который уже совершенно оформился в дискуссиях с уволенными и требовал реализации. Господин Комаров был приглашен на переговоры во Фрайбург и с удовольствием принял приглашение.
Комаров был человеком в солидных летах и выглядел так, как будто сверху прибили его чем-то тяжелым: шея была короткой и толстой, и все туловище таким же. Однако приехал со своей любовницей годами двадцатью моложе, стройной брюнеткой с бледной прозрачной кожей и загадочным взглядом. Она была приятной, умной особой с нежным и покалывающим, как лимонное мороженое, именем – Лидия, и, если не думать о причинах, которые привели ее в объятия Комарова, с нею можно было легко общаться и даже подружиться. Лидия была не просто красивым эскортом при значительном мужчине, а имела некоторый общественно-политический вес в сфере здравоохранения и свой собственный бизнес.