— А кто поможет их собирать?
— Вот это проблема. Я как раз собирался поговорить об этом с Кеннетом. Один знакомый фермер в Сан-Бернардино мог бы одолжить мне рабочих. Людей не хватает: многие мужчины ушли на войну, женщины работают на заводах, урожай собирать некому. Соединенные Штаты зазывают работников из Мексики, потому что в США не осталось рабочих рук.
— А вот если бы мистера Ямамото и его японских работников не отправили в лагерь…
— Да, Айви. Ты мыслишь так же, как я. Тогда нам не пришлось бы клянчить работников у Мексики.
Они снова забрались в кабину, и грузовик, урча мотором, покатил через рощу к дороге.
— Пап, завезешь меня к Ямамото? Хочу полить огород. Я тебе покажу редиску! Она уже подросла.
Папа развернул грузовик у ларька и поехал к дому. Вдруг он подался вперед, вглядываясь сквозь пыльное ветровое стекло.
— Что там? — спросила Айви.
— Что-то не пойму. — Папа выключил мотор, помог Айви вылезти и взял за руку. — Лучше держись поближе ко мне.
Они сделали несколько шагов, и тут Айви ахнула.
Клумба перед домом была разорена. Кто-то повыдергал из земли ирисы и швырял ими в стену, оставляя пятна грязи. На крыльце тоже валялись комья земли и корневища ирисов. Айви моргнула, не до конца веря, что все это ей не мерещится.
Выдернув руку, она побежала к дому. Ее военный огород кто-то без всякой жалости перекопал лопатой. Побеги редиски, порубленные на куски, были разбросаны по всему двору. Грядки сровняли с землей.
У Айви перехватило горло.
— Папа… Вся моя работа…
Папа положил ей руку на плечо:
— Сочувствую, Айви Мария.
Она бросилась к сараю. Окно разбили, горшочков с саженцами на подоконнике больше не было. Папа отпер дверь. Глиняные горшочки валялись на полу вперемешку с осколками стекла.
Айви словно ударили под дых. Столько работы, и все напрасно.
Папа повел ее к грузовику, и тут Айви увидела новую надпись на задней двери дома:
ШПИОНЫ! ЯПОШКИ! НЕ ВЗДУМАЙТЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ!
Кто мог такое сделать? Мистер Уорд?
— Не ходи сюда больше одна, — сказал папа. — Мало ли что, Айви Мария.
— Но я… Я должна тут прибрать! Для Кенни!
Если он увидит этот раззор, он точно не подпишет договор с папой.
— Нет, Айви. Не сегодня. Подождем и сделаем все перед самым его приездом. Чтобы никто не успел снова все испортить.
— А саженцы? Редиска?
— Я все понимаю, — сказал папа. — Я ему объясню.
В душе Айви всколыхнулось что-то огромное и гневное.
— Папа, что такое с людьми? Зачем кто-то это сделал? И почему никто не помешал?
— У них душа болит. Прежние друзья идут против друзей. Соседи — против соседей. Во время войны людям кажется, что обязательно нужно кого-то винить. Кто не с нами, тот против нас. Души усыхают, становятся маленькими.