– Что, потеешь, старлей? Ничё, потерпи, постой, подумай, чего это тебе такую честь оказали. Под белы рученьки сюда доставили, а? Подумай! Может, чего и поймешь?
«Да, он прав, надо сосредоточиться и думать! Думать, а не ссать в штаны!» Сырохватов закрыл глаза и стал перебирать все свои шаги от момента, когда он нашел в тайге Игоря Сергеева, вернее, его труп и тем самым раскрыл вражеского агента по кличке Вангол, и до сегодняшнего дня. В том, что он раскрыл врага, а может быть, целое вражеское гнездо, он не сомневался ни секунды, у него были на то неопровержимые доказательства… Он докопался до этого сам. И нигде не допустил прокола. Никто не знал о его догадке, никто. Только доклад его начальнику мог быть причиной этих событий. Теперь все, о чем он докладывал, уже в письме, через деда-банщика попадет в руки Берии и тогда… А что будет тогда, Сырохватов не знал, воображения не хватало. Да и что будет с ним сейчас, он тоже не знал…
Он был уверен, что его сдал его начальник, но зачем? Он что, тоже замешан? Но тогда его бы просто убрали еще в Чите, зачем было везти сюда… Вот падла, его вели с самой Читы, значит, это все же Портных. Они же все в верхнем эшелоне власти повязаны меж собой.
«Предал он меня… предал…»
Ноги затекли, не меньше четырех часов он стоит уже здесь под ярким светом лампы и надзором зевающего то и дело вертухая. Он поймал себя на мысли, что обозвал сержанта по-зэковски и вообще начинает его ненавидеть… А может, это все вообще не связано с Ванголом. Может, поступил донос на него! Но он ни в чем не виноват перед Родиной! Сейчас его вызовут на допрос, все выяснится, весь этот кошмар кончится… Мысли путались, нестерпимо хотелось пить…
– А ничё, крепкий мужик. Открывай его, вот распоряжение.
Сырохватов увидел, как раскрылась решетка, он шагнул вперед, но ноги не слушались, он просто рухнул вперед лицом. Но не упал, сержант и капитан подхватили его.
– Ты чё, ну-ко держись, старлей, двигай, двигай ходулями, счас отойдет…
– Дайте воды… – прошептал Сырохватов пересохшими губами.
– Сколько он тут?
– Почти двадцать часов.
– Дай ему попить, немного…
Сырохватов сделал несколько судорожных глотков из протянутой ему кружки и закашлялся.
– В седьмую его, пусть пару часов отлежится, потом накормить, и в восемь я его заберу. Вот портупея его и ремень. К восьми отдашь, и сапоги чтоб начищены были, слышишь, старлей? Начальство тебя видеть хочет. Вот так вот.
Сырохватов на ватных ногах еле добрел в сопровождении старшины до камеры, где он завалился на топчан и уснул.
Как ни странно, но через два часа он проснулся и чувствовал себя хорошо. Оделся, почистил сапоги и к приходу капитана был готов ко всему.