Когда Конфуция спросили о смерти, он ответил: «Почему вы спрашиваете меня о смерти, если не знаете как жить?». На подобный вопрос, заданный в Гностическом Евангелии от Фомы, Иисус отвечает: «Открыли ли вы начало, чтобы искать конец? Ибо в месте, где начало, там будет конец. Блажен тот, кто будет стоять в начале: и он познает конец, и он не вкусит смерти».
Выводы очевидны: гностику необходимо познание вечной области, из которой появляются души. Это знание делает все вопросы о жизни и смерти самоочевидными и избавляет от всех опасений по поводу того, что в мире называется смертью. Когда мы контактируем с невыразимой, божественной реальностью, являющейся нашим источником, мы также познаем то состояние, в которое должны возвратиться. Без этого знания мы действительно мертвы, хотя и можем демонстрировать признаки физической жизни. С этой точки зрения, самоубийство (религиозной или иной мотивации) представляется как особо непродуктивное действие.
Помимо обвинения в духовной элитарности, гностики также не раз обвинялись в пропаганде морального нигилизма, технически известного как антиномианизм, или «сопротивление закону». Здесь также легко упустить тонкость гностической позиции. Большинство религий учат, что люди достигают спасения посредством исполнения правил (например, заповеди Ману, Хаммурапи или Моисея), полученных от божественного или квази-божественного источника. Этой позиции явно не хватает психологической утонченности. Люди не действуют в вакууме; поведение человека проистекает из состояния сознания. Преступление есть результат преступного состояния ума, ложь является проявлением отсутствия целостности и подлинности в душе и разуме. Будда, величайший гностик Азии, заявил, что правильное мышление должно порождать правильное действие. Гностицизм есть система мышления, базирующаяся на внутреннем, психо-духовном опыте. В этом случае, неудивительно, что гностицизм выделяет состояния ума и рассматривает действие как вторичное по природе и важности. Гностики всегда считали, что сознание, а не внешнее действие, является истинным показателем моральной ценности.
Если этика и мораль рассматриваются как посылка к системе правил, то гностик вряд ли слишком высоко оценит её. Правила без сознания, открывающего причину, лежащую за правилами, являются практически бесполезными. Таким образом, многие гностики говорят, что заповеди и законы сами по себе не спасительны, поскольку спасение происходит только посредством гнозиса. С другой стороны, если нравственность определяется как внутренняя целостность, восходящая из свечения, пребывающего в божественной искре, то это, вероятно, будет с энтузиазмом воспринято последователями гностической традиции.