«Надо быть большим мастером, чтобы взломать защиту мощного эмпата. Но вдвое больше мастерства понадобится вам для того, чтобы справиться с ответным ужасом, который шарахнет по вам из всех орудий. Из ваших же собственных орудий, заметьте».
Может ли Бог создать камень, который сам не сумеет поднять? О, Гюнтер Сандерсон не был Богом. Со своим ужасом он не справился. Он позорно бежал, преследуемый по пятам кошмарными видениями смертей, своей и сыновней, лютым холодом, испепеляющим жаром, тошнотворным смрадом, конвульсивными спазмами в желудке и ослепляющей болью.
Честно говоря, Гюнтер был удивлен, что память не заблокировала и это воспоминание.
– Предлагаете мне стать вашим пациентом? – Брамайн оказался понятливым. – Хотите залезть ко мне в голову? Добраться до недоступных воспоминаний?
– Да. Но для этого нужно ваше согласие. Согласие и содействие.
– Вы можете это сделать силой? Без моего согласия?
– Даже без вашего ведома. Ну, до определенных границ. Могу, но не стану.
– Врачебная этика? Диктат морали?
– Не ваше дело. В случае вашего добровольного сотрудничества я поделюсь с вами всем найденным. Более того, я стану делиться прямо в процессе. Мы с вами все переживем одновременно.
– Гарантии?
– Никаких. Если я захочу обмануть вас, я обману. Вы должны ясно представлять себе ситуацию, прежде чем согласиться или отказаться.
Брамайн закрыл глаза. Казалось, он заснул – нет, умер, потому что Гюнтер, как ни старался, не мог обнаружить признаков дыхания. Лишь черный трезубец на коленях террориста слабо подрагивал, словно хотел уползти в кусты. Колебания брамайна были понятны: Гюнтер бы тоже сто раз подумал, предложи ему сотрудничество заклятый враг. Вокруг двоих мужчин кругами бродил Натху, топча землянику. Бродил, косился на отца с йогином: в гиганте-питекантропе скрывался мальчишка, которого до смерти интересовало, чем заняты взрослые. Спросить мальчик не решался, чувствовал: сейчас не время. Эмпат, вздохнул Гюнтер. Будь ты, парень, постарше да пройди ты хоть первичное обучение, при таком ассистенте я бы точно справился.
– У меня есть условие.
Гюнтер подскочил как ужаленный. Слова брамайна застали его врасплох.
– Какое?
– У меня сложилось впечатление, что вы честный человек. Вы дадите мне слово, что не станете вторгаться в другие области моей памяти. Вы вскроете заблокированный участок и сделаете для меня доступным все, что там хранится. Абсолютно все, без исключений.
– Даю слово.
– Вы не тронете ничего сверх того.
– Не трону.
– А если вы сочтете это необходимым?
– Я запрошу у вас разрешения на любые дополнительные действия.