– Сколько времени займет операция?
– Три минуты до закапсулированных воспоминаний. Три минуты после. Я имею в виду реальное время. По субъективному времени у нас пройдут часы.
– Вы дали слово, шри Сандерсон. Что требуется от меня?
Что я делаю, запоздало ужаснулся Гюнтер-невротик. Что?! Собираюсь лезть в мозг враждебно настроенного энергета? Находясь вместе с ним в волновом теле?! Нет, я правда собираюсь это сделать?!
Правда, буркнул Гюнтер-медик. Соберись, тряпка.
Работаем.
– Успокойтесь, гуру-махараджа. Расслабьтесь…
Проклятье! Брамайнское обращение, украденное у террориста в начале их знакомства, выскочило само, раньше, чем Гюнтер осознал его недопустимость. Сейчас брамайн пошлет идиота-врача в глубочайшую задницу Ойкумены…
– Пожалуйста, – террорист улыбнулся, – не называйте меня так. Вы не мой ученик, между нами нет отношений наставника и последователя.
– Как мне вас звать?
– Шри Горакша. Нет, для вас это трудно, слишком много шипящих. Зовите меня Вьясой.
– Вьясой-джи?
– Вы и это стянули? Поздравляю, вы отличный телепат. Приставка «джи» – на ваше усмотрение. Я не настаиваю.
– Что она значит?
– Уважение.
– Обойдемся без приставок. Расслабьтесь, Вьяса. Я буду очень осторожен…
Гюнтер-невротик сообразил, что почти дословно повторяет увещевания доктора Йохансона, когда тот сканировал память кавалера Сандерсона. Что из этого вышло, лучше и не вспоминать. Гюнтер-медик решительно отсек непрошеный мнемовсплеск.
– Главное, не сопротивляйтесь. Оставайтесь безучастным. Вы умеете быть безучастным?
– Я постараюсь, – кивнул брамайн.
Насмешка, отметил Гюнтер. Беззлобная.
– Представьте, что все это происходит с кем-то другим. Вы лишь наблюдаете со стороны. Готовы?
Брамайн сел, скрестив ноги так, что у Гюнтера заболела поясница, и смежил веки. Натху уселся напротив, повторив позу террориста, и с неподдельным интересом уставился на брамайна.
– Натху?
– Папа?
– Я хочу помочь этому человеку. Он должен вспомнить, что с нами случилось. Пожалуйста, будь рядом. Но не вмешивайся, пока я не закончу. Хорошо?
– А можно, я посмотрю?
– Конечно смотри!
Вопрос мальчика можно было истолковать двояко, но Гюнтер понял это с опозданием. Менталы смотрят по-разному! Увы, разрешение прозвучало. Пускаться в объяснения Гюнтер не стал, надеясь, что пассивное наблюдение не повредит предстоящей работе.
– Я готов, – напомнил брамайн.
– Приступаю.
Приступаю. Иду на приступ. Нет, приступы нам не нужны. Сперва – разведка местности…
Он поднес к губам свирель. Тихая колыбельная пролилась на траву, пестреющую ягодами. Поток струился, постепенно набирая силу. Гюнтер растворился в мелодии, ручей подхватил его и понес к Вьясе. Брамайн надвинулся, вырос до небес. Открылась пещера исполинского уха, в ней темнело отверстие слухового прохода.